— Гай говорил, что на это натаскивают юношей из посёлков при замке…
— Только тех, кто в той или иной степени наделён магическим даром. Но их власть над кораблями ограниченна. Айслинд уже одарил ледяными кораблями кое-кого из олигархов, и они ими пользуются, но Айслинд и некоторые аханары запросто могут вывести эти чудо-корабли из строя.
— Ты говоришь, кораблей пока мало… Айслинд мог бы подождать, вооружиться получше. Он вступил в опасную игру, толком не сформировав армию, не создав настоящий арсенал боевой техники. Куда ему спешить? Он говорил мне, что ещё достаточно молод. Век илана гораздо длинней человеческого.
— Да, — кивнула Эдера. — Но ему и этого мало. Говорят, в вашем мире научились продлевать жизнь и даже молодость. Айслинд надеется, что ваша магия долголетия — или как вы там это называете — позволит ему стать едва ли не бессмертным. Я знала юношу, который служил королю Айслинду и любил его. Он мне много про него рассказывал, и его не смущали ни подлость, ни тщеславие нашего короля. Этот юноша — его звали Теймо — был внуком моей покойной подруги, и я убеждала его покинуть ледяной замок. Теймо был честолюбив и считал, что создан для лучшего мира, чем наш суровый Айсхаран, обречённый терпеть бедствия. Айслинд сказал ему, что очередное бедствие может стать для нашего мира губительным. Три года назад Теймо погиб, когда учился управлять ледяным кораблём. Упал вместе с ним в глубокую пропасть. Кораблю-то ничего не сделалось — он же из вечного льда…
Эдера вздохнула.
— С тех пор, говорят, Айслинд и аханары стали делать для летунов защитные костюмы из вечного льда, но вряд ли они помогут, если корабль упадёт с очень большой высоты. Слишком сильного удара человек не выдержит, даже если будет в магическом ледяном панцире.
— Надо будет и мне заняться изготовлением такой брони, — сказала Илана. — Гай постоянно твердит, что, хочется или не хочется, а готовиться к войне надо… Значит, ваш мир обречён терпеть бедствия? Ты хочешь сказать, что ему опять грозит катастрофа?
— Конечно, — спокойно ответила жрица. — Бедствия у нас бывают примерно через каждые сто шестнадцать лет. По-вашему через пятьсот восемьдесят. Есть даже мрачное пророчество, что осколки мира, погубленного магами Айсхарана, будут падать на Айсхаран до тех пор, пока не погубят его. Это месть. Айсхаран обречён на медленную гибель. Вообще-то этого древнего пророчества уже давно никто всерьёз не боится. Последнее бедствие было не очень страшным. Осколки падали лишь на северной равнине, где круглый год так холодно, что никто не живёт… Да ещё кое-где в горах. Никто из людей не погиб, земля почти не тряслась. Похолодало, правда, но немного. А вот за последние двадцать лет, то есть сто, если по-вашему, холод усилился, зима опять стала длиться целый год, и светила не предвещают ничего хорошего. Небесный лер спускается всё ниже и ниже. Его копыта уже почти касаются вершин гор на западе. Когда он коснётся их, горы содрогнутся. И весь мир. Звёздный рианн мчится за ним следом, но ему не догнать этого лера, как догнал бы обычного лера обычный снежный кот…