— Да уж, бесхарактерным такого не назовешь, — согласился Джанни. — Если он десятилетним мальчишкой отважился спорить с судьбой, поставив на кон свою жизнь… Он выиграл этот спор, потому что, как говорили древние, fortes fortuna adjuvat — удача помогает отважным.
— Эдан смотрит на это иначе. Тут о многом судят не так, как мы. Или не совсем так. По-моему, Эдан считает себя обязанным богине. Она подарила ему здоровье и много лет полноценной жизни, а значит, вправе ждать от него благодарности.
— Насколько я понял, здешние жители периодически приносят Вуурдане жертвы… Или от Эдана требуется какая-то особая жертва?
— По-моему, он так считает, — нахмурилась Илана. — И кое-кто поддерживает его в этом заблуждении.
— Сестра?
— Да. Хотя, скорее всего, она делает это не специально… Как бы неосознанно. Она уже просто запилила его с этим долгом — перед семьёй, перед родом, перед родиной… Сельхенвурды всегда были защитниками — и ангиеров, и других племён на северо-западе. В их роду всегда были самые могущественные маги. А теперь… Когда Эдану и Хенне было по пятнадцать, их отца убили, а вместе с ним погибла почти вся его дружина. Уцелели лишь те, кто в тот день остался в замке. Эдан и Хенна с остатками дружины бежали сюда. Их старший брат Айген вскоре погиб. Больше у них родни нет, все погибли — якобы из-за всяких междоусобиц, но поговаривают, что последние годы род Сельхенвурдов истреблялся целенаправленно. Они многих раздражали, и больше всего как раз тем, что среди них постоянно рождались одарённые маги. В жилах Сельхенвурдов есть снежная кровь, а самыми сильными магами бывают обладатели смешанной крови. Королю Айслинду они уж точно давно поперёк горла, так что скорее всего он и возглавил войну против этого рода. Я почти уверена, что именно он поставил цель стереть род Сельхенвурдов с лица земли. Теперь их всего четверо — Эдан, Хенна, Айги и Эдера, которая уже стара. Воинов у них мало, в их родовом замке обосновались враги. Этот посёлок время от времени пополняется беженцами из разорённых деревень, но большинство беженцев идёт не сюда, а в замок Айслинда. Лес Богини — место зловещее, его многие боятся, но это единственное место в Айсхаране, где последние из Сельхенвурдов могут чувствовать себя в относительной безопасности.
— Ну и чего же ждёт от своего брата Хенна?
— Не знаю. Билли говорит, что Хенна сама толком не знает, что она хочет от брата, от самой себя. Она живёт преданиями старины. Слава её древнего рода, легенды о знаменитых предках, о девах-колдуньях, которые обретали могущество богинь и спасали страну от бед… Она просто зациклена на всём этом. Верит, что спасти Сельхенвурдов и вообще Айсхаран может только чудо, но поскольку богиня отвернулась от них, то вряд ли это спасение придёт. А если она от них отвернулась, значит, они что-то делают не так. Хенна считает, что Эдан больше думает о себе, чем о долге перед семьёй и отечеством.