— Кто здесь? — знакомый строгий голос заставил Илану вздрогнуть.
А мгновение спустя перед ней была Джеральдина Вустер — всё такая же тощая и прямая, только теперь она уже не казалась Илане высокой. Седые волосы наставницы были как всегда тщательно уложены, но они больше не отливали серебристо-лиловым. Видимо, Джеральдина перестала краситься. Она вообще заметно постарела. «Никто не знает, сколько ей лет, — сказал однажды Музаффар Полен. — Сколько её помню, она совсем не меняется. Да что там я! Даже те, кто учился в здешней студии лет двадцать назад, уверяют, что наша мэм всегда была такая, как сейчас, хотя, говорят, никогда не делала пластику. Она — здешнее божество, что-то вроде богини-матери. Состарится и умрёт, только когда рухнет это здание — да стоит оно вечно!» Музаффар Полен был прав. Модный дом принадлежал Вито Полари, но душой топ-студии была, несомненно, Джеральдина Вустер. Для учащихся главной всегда была она, а маэстро Полари казался рядом с ней кем-то вроде тех чародеев-карликов, что согласно древним легендам всегда сопровождали Великую Богиню и служили ей.
Это здание ещё не рухнуло, но здешнее божество уже утратило свою силу. Модный дом «Stella Polari» пока стоял на месте, однако, даже находясь внутри него, Илана чувствовала, что окружающий мир рушится, грозя похоронить его под своими обломками.
— Ты сильно выросла, — произнесла Джеральдина после небольшой паузы. — И стала ещё красивей. Ты возглавляешь один из патрульных отрядов? Можете арестовать меня, но видит Бог, я ничего здесь не взяла. Да здесь уже и взять-то нечего…
— Я одна, мэм. И с чего вы взяли, что я собираюсь вас арестовать? А где маэстро Полари?
— На Эдеме. Уже давно. Вито из тех, кто чует запах горелого ещё до того, как мясо поставили на огонь. Он уехал сразу после выборов в парламент. Звал меня с собой… Я знала, что добром всё это не кончится, но решила остаться и посмотреть, что будет дальше. К тому же я из тех, кто плохо привыкает к новому месту, а с этим у меня слишком много связано. Теперь я понимаю, почему детворе так нравилось торчать на этом чердаке. Единственное место в здании, которое почти не изменяется, только хламу прибавляется… Чердак — это душа любого дома, где хранятся воспоминания. Место, где останавливается время. Я хочу, чтобы оно совсем остановилось. Там оно идёт… — Джеральдина махнула рукой в сторону плотно закрытого чердачного окна. — Я знаю, от этого мира нигде не спрячешься, но стараюсь как можно реже бывать на улице.
— Вы ведь живёте где-то недалеко? — осторожно спросила Илана.