Джейн помедлила, глядя на растение.
— Конечно, ничего не понимаешь. Ты всего лишь папоротник, откуда тебе знать, что такое секс. Джейн прерывисто вздохнула. — Счастливая.
Да уж, проблема, подумала Джейн. Она знала о сексе все. О том, что ей не довелось испробовать самой, Джейн прочла в книгах и журналах и в результате пришла к неутешительному выводу: у нее никогда не было хорошего секса.
Она всегда очень нервничала и вела себя неуверенно, боясь показать свою неопытность. Из-за этого ничего особо и не чувствовала, желая лишь одного — добраться поскорее до конца, не сделав какого-то нелепого промаха. Нет, секс все же должен быть чем-то получше, чем то, что у нее было, иначе с чего бы это люди столько думали и говорили о нем.
Джейн, с досадой вздохнув, растянулась на постели и уставилась в потолок. Перед ее взором поплыли непрошенные видения — обнаженные тела, смятые простыни, сплетенные руки и ноги. Она закрыла глаза и попыталась думать о чем-то менее опасном. Адиантум — Adiantum capillus veneris, страусник — Matteuccia struthiopteris, чистоуст Osmunda cinnamomea, осмунда — Osmunda regalis.
Перебирая ботанические названия, Джейн всегда успокаивалась. Чаще всего она вспоминала папоротники, иногда обычные растения. Когда уж очень долго не могла уснуть, начинала перечислять деревья или овощи.
К тому времени, когда Джейн перечислила лиственные и хвойные деревья, в доме воцарилась полная тишина. Она поднялась с кровати, на цыпочках подошла к двери и приоткрыла ее.
Уилл оставил свет в ванной, и Джейн пошла туда, подумав, что горячий душ поможет ей уснуть.
Или, может, принять ванну? Однако, чтобы добраться до ванной, надо было пройти мимо комнаты Уилла. Джейн остановилась, заметив, что его дверь приоткрыта. Любопытство одолело страх она осторожно заглянула в щель.
В слабом луче света, падавшем из холла, Уилл лежал, раскинувшись на постели, одна рука закинута за голову, другая вытянута вдоль тела. Грудь не покрыта, смятая простыня оставляла обнаженной одну ногу.
Он был просто дьявольски сексуален. У Джейн мелькнула мысль: что, если б она сейчас вошла в комнату, сбросила халат и скользнула к нему в постель? Удивился бы он, обнаружив ее, или принял бы это как должное?
Джейн прерывисто вздохнула и пошла к ванной.
Что бы она ни вспоминала — деревья или папоротники, ей сегодня не уснуть, да и как уснешь, если совсем близко лежит Уилл Маккефри, голый и безумно сексуальный.
— Чем это пахнет? Какой-то дохлятиной.
— Это обед, — сказала Джейн, с улыбкой поворачиваясь к Лайзе, входящей следом за ней в кухню.