Порывисто вздохнув, Джейн отвернулась и пошла в свою комнату. Там она медленно оделась и стала собирать сумку, удивляясь, как сильно она успела привыкнуть к своему новому дому. Здесь у нее было все, о чем она мечтала.
Джейн закусила губу, удерживая готовые пролиться слезы. Ничего, у нее есть друзья, есть родители. Можно пожить у Лайзы и Роя, или можно поехать к родителям, сообщить матери плохое известие. Как бы там ни было, надо подумать о будущем — о новом будущем, возможно, в другом городе.
— Джейн?
Голос Уилла звонко прозвучал в тишине дома, заставив Джейн вздрогнуть. Он был в одних трусах.
— Я проснулся, а тебя нет, — проговорил он, сонно хлопая глазами. Его взгляд скользнул по одежде в ее руках и остановился на раскрытой сумке. Что ты делаешь?
— Я… я собираюсь, — ответила, запинаясь, Джейн. — Я ухожу.
Уилл ступил в комнату и остановился, прижав к себе опущенные руки, словно боялся коснуться Джейн.
— Ну что ж. Этого надо было ожидать.
— Чего ожидать?
Уилл криво улыбнулся и качнул головой.
— Да ты с самого первого дня только и думала о том, как бы уйти. Каждый раз, когда мы делали шаг навстречу друг другу, ты тут же делала два шага к двери. Это было похоже на танец.
— Я просто не могу больше здесь оставаться. Я совсем запуталась, не понимаю, кто я и что чувствую. Сама не знаю, почему я здесь — потому что хочу этого или потому что так надо.
— Я никогда тебя не заставлял.
— Ты не оставил мне выбора, а это одно и то же.
— Ты могла сказать "нет", — пробормотал Уилл.
— Чтобы ты потащил меня в суд? Знаешь, когда я переехала сюда, я была в ужасном положении.
Мой бизнес пришел в полный упадок, от квартиры пришлось отказаться, потому что нечем было платить, машина сломалась. Вот я и решила переждать здесь до весны, когда дела наладятся.
Уилл поджал губы.
— Значит, ты меня использовала?
— Не больше, чем ты меня. Не забывай, зачем я тебе понадобилась, Уилл. Тебе нужно жениться, чтобы отец передал тебе компанию.
— Ну что ж, мы оба не ангелы. Но потом все изменилось, Джейн, разве ты не видишь?
— Нет. Мы плохо начали, и то, что произошло потом, тоже плохо.
— Но послушай! Этой ночью ты была самой собой, женщиной, которая хотела меня, я просто изнемогал от желания дотронуться до тебя. Что же изменилось?
— Ты сказал, что любишь меня! — Джейн почти прокричала эти слова — обвиняющим тоном, сжав кулаки, — словно это было оскорбление, а не признание в любви.
— Но разве это плохо, учитывая, чем мы занимались?
— И скольким женщинам ты это говорил? Скольким ты признавался в любви, чтобы через неделю их бросить? Я слишком хорошо тебя знаю.