Однажды, вскоре после того, как проводили Ирину на ученье в Петроград, Стрюков зашел к ним в комнату со свертком под мышкой.
— Ты никак гимназию бросила? — спросил он Надю.
— Бросила, — ответила Надя.
— Не до того нам. Ну, ничего, люди живут и без гимназии, — сказала бабушка Анна.
— А форма есть? — снова обратился Стрюков к Наде.
— Сгорела.
— Худо. — Он положил перед Надей сверток. — Это тебе гимназическое платье. С завтрашнего дня можешь ходить в гимназию, только не в ту, свою, а к Бардиной. Там обо всем уже договорено. Одну гимназистку проводили, другая появилась на ее место. Учись, старайся.
Надя так смутилась и обрадовалась, что не сразу сообразила, как ей быть, а бабушка Анна принялась благодарить Стрюкова и накинулась на Надю:
— Ты-то что же молчишь? Спасибо скажи Ивану Никитичу.
— Должно, растерялась от неожиданности, — с усмешкой сказал Стрюков. — Ничего, в другой раз когда-нибудь скажет. А форму ты примерь нынче же, не подойдет — другую подберем. Только, мне кажется, платье как раз тебе впору.
— Неужто сам и выбирал, Иван Никитич? — спросила бабушка Анна, не сводя с него восторженного взгляда.
— А чего особенного? — с усмешкой, не то шутливой, не то хитроватой, сказал Стрюков. — По правде говоря, это я в свое время Ирине заказывал. Не понравилось, забраковала.
Едва закрылась за ним дверь, Надя бросилась к пакету. Там оказались парадная форма с белым передником и вторая — для повседневной носки. Обе пришлись впору, словно шили их специально для Нади. Ну и дуреха же эта Ирина, отказалась от такого добра!
— Гляди ты, пришлось ну прямо тютелька в тютельку! — восторгалась бабушка Анна. — А материя-то какая, чистая шерсть! Такую не больно-то и найдешь в лавках. Видать, больших денег стоит. Уж я так рада за тебя...
Вскоре Надю навестил Семен. Он не вошел в дом, а неожиданно появился перед ней, когда она вышла из калитки на улицу. Недолго они беседовали в тот раз, но Семен успел рассказать о том новом, что произошло в его жизни. Оказалось, что живет он уже не в Форштадте. Сразу же после пожара Стрюков купил у Маликовых двор, в придачу дал небольшой домишко в другом конце города, в рабочем пригороде, неподалеку от железнодорожных ремонтных мастерских. Так что если бы Надя вздумала повидать Маликовых, то, пожалуй, и не нашла бы их... Палочкой он начертил на земле путь, как идти к ним. Конечно, не ближний свет, ну, а все же мать просила, чтоб Надя с бабушкой навестили. Ясно, что у них изба теперь во много раз хуже прежней, ну, да ничего не поделаешь, хорошо, что обзавелись хотя такой. И еще рассказал Семен, что после пожара мать стала прихварывать и с лица совсем осунулась, узнать нельзя. То и дело плачет.