— А у тех?
— Тоже не очень. На дареной кляче далеко не уедешь. Долго не протянут.
— Идиоты, фронтовиков допустили, — буркнула Ирина.
Сверху спустилась бабушка Анна.
— Ну, как там гость? — окликнул ее Стрюков. — Устроился?
— Будто все, что надобно.
— Папа, мы обедали кое-как.
Стрюков оторопело глянул на Ирину.
— И молчит! — загремел он. — Люди добрые! Нет, а я-то тоже хорош, нечего сказать! — Он постучал пальцами по лбу. — На радостях памороки забило. — И подобревшим голосом обратился к бабушке Анне: — Ну-ка, Анна, покажи свою хватку. Давай на стол собирай! Да так, чтоб одна нога там, а другая тут. И по-праздничному! Что в печи, все на стол мечи!
— У меня все готово. В один момент, — засуетилась бабушка Анна и, стараясь не шаркать башмаками, выбежала из комнаты.
Заметив, что Ирина то и дело поглядывает на лестницу, ожидая, когда появится Обручев, отец спросил:
— Поручик-то что, не насватывается ли?
— Я ему многим обязана, — сухо и неопределенно ответила Ирина.
Судя по этому ответу, можно было сделать любой вывод. По крайней мере Стрюков понял по-своему.
— Повадку-то больно не давай, — грубовато заметил он. — И не торопись. Вот, даст бог, закончится вся эта заваруха или вообще все как-то определится...
— Папа, — недовольно прервала его Ирина и, немного помолчав, словно собираясь с мыслями, заключила: — Извини, не люблю, когда... Я ведь не маленькая. Договорились?
Такой отповеди Стрюков не ожидал и только пожал плечами — мол, как знаешь.
— Человек-то хотя верный?
— Лучше других.
— А как смотрит насчет заграницы?
Услышав его вопрос, она усмехнулась — значит, поняла...
— Он не того склада человек, как ты подумал. Честно говоря, я была бы рада такому спутнику. Но не от меня это зависит. Давай лучше о чем-нибудь другом...
— Мда-а, — протянул Стрюков. Такого ответа он не ожидал. — Небось в Петрограде голодно? — прервал он неловкое молчание.
— В Питере жрать нечего. И тиф. В Москве тоже.
Послышались осторожные шаги, и на пороге гостиной появился Василий. Стрюков молча уставился на него.
— Хозяин, там у ворот просится один. От атамана. Говорит: полковник Рубасов...
Стрюков яростно хлопнул себя по бедрам.
— Так что же ты? Давай зови, веди! — И когда Василий выбежал, зло добавил ему вслед: — Заставь дурака богу молиться, он и лоб расшибет. Не голова, а пустой котел. Никакой тебе сообразительности.
От Ирины не скрылась та едва заметная торопливость, с которой Стрюков приказал Василию ввести гостя.
— Кто такой? — поинтересовалась она.
— Как тебе... Ну, вроде бы правая рука атамана. Вот так. Если откровенно, на нем, можно сказать, все дело держится. Полковник, конечно. Из лейб-гвардии. Тоже как будто из Петрограда. Или же с Москвы.