— Перекусить-то хотя удалось? — спросил Стрюков.
— Спасибо. У атамана. Правда, на ходу, но сейчас не до пиршеств. — Шагнув к ним поближе, почти вплотную, Обручев зашептал: — Я забежал как преданный друг Ирины Ивановны и вообще вашей семьи. То, что я вам скажу, пока тайна... Готовится отступление.
— Чье? — выдохнул Стрюков.
Обручев удивленно глянул на него.
— Атамана, конечно.
— Нет, это все-таки правда? Понять того не могу...
Обручев не стал слушать Стрюкова, видимо не интересуясь тем, чего тот не в состоянии понять.
— Штаб казачьего войска уже покинул город. Только что. Атаман тоже. Завтра к вечеру — хотя это уже не завтра, а сегодня, — так вот, сегодня к вечеру в Южноуральске войск атамана не будет. Полковник Рубасов при мне отдал приказ выпустить из тюрьмы уголовников.
— Быть того не может! — возмутился Стрюков. — Это же безумство!
— Не сказал бы. В борьбе, как известно, все средства хороши. Полковник Рубасов понимает, что делает. Но соль не в этом. Иван Никитич, — почти просящим тоном заговорил Обручев, — я забежал уговорить вас: уезжайте! Рубасов советует держать путь на Уральск, вслед за штабом. Туда будут отходить и главные силы. Времени мало, да и обстановка, как мне известно, серьезная. Красные, оказывается, уже захватили часть города... Ирина Ивановна! Уезжайте, умоляю!
Последние слова Обручева прозвучали так искренне и сердечно, что Стрюков понял и окончательно утвердился в мысли, что Ирина ему не совсем чужая и уж если он так упрашивает, то и вправду боится за ее судьбу.
— А вы? — немного помолчав, спросила Ирина.
— Я? Остаюсь здесь, — не сразу и через силу ответил он.
— Зачем? — не скрывая волнения, спросила Ирина.
Стрюков отошел в сторону.
— Опасно, да?
Не отвечая прямо на ее вопрос, Обручев сказал:
— Я должен остаться здесь. Должен. И хочу этого. Понимаете? Но вы знайте, что со мной... В общем обо мне не беспокойтесь. И берегите себя. А я найду вас. Где бы вы ни были... Прощайте. И Христом-богом молю: уезжайте!
Обручев сорвал перчатки, взял руку Ирины, мягко сжал ее и поднес к губам.
— Да хранит вас бог! — прошептала Ирина, перекрестила его, потом вдруг крепко обняла, поцеловала и отпрянула.
— Прощайте, Иван Никитич! — сказал Обручев, козырнул и, не оглядываясь, быстро зашагал по улице.
Через несколько мгновений он исчез в буране.
Глава четырнадцатая
Едва наступил рассвет, снова началась пальба. Так же, как и ночью, выстрелы гремели неподалеку, видимо, сражение шло за центр города. Было похоже, что войска казачьего атамана засели в Гостином дворе и ведут оттуда прицельный огонь по наступающим красным. А взять Гостиный двор нелегко — крепость! Его построили более двухсот лет назад, еще в те далекие времена, когда и сам город был неприступной крепостью.