Нарушение произошло приблизительно во втором часу ночи. Группа преследования отстала от нас намного, мы продолжали поиск с комсомольцем Степановым, молодым пограничником, два месяца назад прибывшим на заставу.
Собака вывела к большому населенному пункту на перекресток дорог, где нарушители разошлись в разные стороны: двое пошли в село, двое — к лесу, через вспаханное поле.
Мы начали преследовать тех, кто пошел в лес, надеясь на то, что других в селе задержат дружинники, — все равно им не скрыться.
Километра три пробежали мы со Степановым. Спустились в лощину. Собака повела по лощине к лесистой высотке. Едва добрались до середины склона, как по нам открыли огонь из автоматов. Степанова тяжело ранили. Джек повалился на бок, засучил ногами, я с разбегу упал рядом с ним. Пальцы угодили во что-то горячее, липкое — кровь! Ком в горле не давал дышать. «Ну, гады, теперь не уйдете!» Привычным движением оттянул затвор автомата. Ударил короткой очередью — нарушитель рухнул на землю.
— Один готов!
Но рано было подводить итоги. Второй бандит, отстреливаясь, пустился бежать. Я за ним. Потом решил: «Дай выстрелю с колена!»
Прицелился. Нажал на спусковой крючок.
Скрюченные пальцы врага зарылись в землю…
А те двое, что пошли в село, были уничтожены поисковой группой.
Кто имел собак, тот знает, что такое потерять ее. Это все равно, что потерять хорошего друга. Джека я похоронил неподалеку от заставы, на которой пес честно нес пограничную службу. Он погиб на боевом задании, как солдат.
С потерей четвероногого друга возникла проблема: где взять новую собаку? Это оказалось непростым делом. Овчарок в то время было мало, никто их во время войны не готовил.
Наконец, на одной из пограничных застав нашли восьмимесячного щенка Аргона. Я начал его тренировать. Щенок был трусливый, добродушный, ласковый, немалых трудов стоило выработать в нем качества, необходимые служебной собаке.
Я усиленно тренировал Аргона, приучал обнаруживать и прорабатывать следы, проложенные на самых различных участках местности, старался не дергать его за поводок без особой надобности, чтобы не сорвать собаку со следа.
Если Аргон терял след, тут же приходил на помощь, производил осмотр и обыск местности по кругу, постепенно увеличивал радиус. Иногда приходилось возвращаться к исходной точке поиска или к отчетливо видимым отпечаткам.
Хорошие результаты дает фляжка с запахом, взятым с вещи нарушителя или с отпечатка следа. Это помогает собаке восстановить «в памяти» искомый запах, обостряет обоняние, но к этому приему я прибегал в самое последнее время. В начале моей работы с Аргоном еще не была известна одорология.