— Вот так всегда, — проворчал Грилас. — Он развлекаться будет, а нам ворота охранять. Жалованье у советников магистрата больше, чем у бедного стражника, а совести у них гораздо меньше.
— Потом послушаешь мои бредни, — улыбнулся я. — Я приехал надолго.
Да, я приехал в Белгор надолго. Я так думаю. Пока не разберусь со всеми своими делами, пока Лонир не подготовит почву для небольшого переворота, моей штаб-квартирой будет «Пьяный кабан».
— Пушок, иди ко мне, — крикнул я.
Так, а когда ты успел?
— Кто твои спутники? — поинтересовался Грилас.
— Друзья, воины с юга, — ответил я.
— Они точно воины? — ухмыльнулся Жар, смотря на Шедара.
— А мастер магии Смерти не может быть воином? — поинтересовался я.
— Может, — ответил Жар. — С возвращением, Молния.
А вот и знакомые ворота корчмы. Я не видел их один год, три месяца и двадцать пять дней. Долго я не возвращался сюда. Очень долго. Я соскочил с Пушка и несколько раз с силой пнул калитку. Никого нет дома? Счааз. Просто город еще спит. Здесь почти нет жаворонков. Многие живут, подстраиваясь под охотников. Они ночью не спят, так и мы не спим. Ждут возвращения воинов Белгора домой многие. Ждут их жены и подруги, ждут родичи и друзья. Ждут лекари, алхимики, кузнецы и маги Жизни. Я всегда ждал и меня всегда ждали. А потом …
— И никто не будет тебе бросаться на шею после твоего возвращения из погани. Ни волчицы, ни Дуняша. Ты будешь приходить, а тебя буду встречать только я. Ведь эта главная причина. Остальные решаемы.
Да, Матвей, это и была главная причина. Я сбежал, я не мог видеть город без них. Теперь могу, наверно. Я снова ударил в створку ногой. Еще не хватало портить о дубовые доски свои перчатки!
— Кого там нелегкая принесла?! — заревел сонный медведь, поднятый из берлоги под рождество.
Молчун разговорился. Я улыбнулся.
— Вам пришла телеграмма от вашего мальчика, расписываться в получении будете? — спросил я.
Створки ворот мгновенно распахнулись, не выдержав внезапного удара многотонного и невидимого тарана. Молчун стал магом? Мои руки прижало к бокам двумя стальными обручами, затрещали мои бедные сминаемые ребра, ноги оторвались от земли. И этот старается меня покалечить. А если бы на мне не было брони?
— Яр, раздавишь, — просипел я в грудь горному великану.
— Вернулся, — прогудел тролль мне на ухо, но выпустил меня из своих камнедробительных объятий.
— У-гу, — смог кивнуть я, — и чуть не был кое-кем зверски убит.
Удар по плечу едва не согнул меня пополам. Надо было одеть готику. Она пожестче будет.
— Кто с тобой? — спросил разговорчивый наш, сминая своей лапищей мне наплечник и пробегая оценивающим взглядом по котам.