Шон пожал плечами.
— Что, опять нахамил, что ли? — осведомился он. — Ну не могу же я только и делать, что за своим языком следить! Вот Ричард уже привык к моей манере выражаться. Надеюсь, вы не обиделись, мой мальчик?
Кэссиди с трудом могла представить мужчину, менее походившего на мальчика, нежели Ричард Тьернан. Она заставила себя посмотреть на него, но лицо его было как всегда бесстрастно, а взгляд сосредоточен.
— Нет, Шон, вы меня не обидели, — с расстановкой произнес он. — Хотя и очень старались.
Шон закурил очередную толстую сигарету без фильтра, от которых было отказался уже много лет назад.
— Вы хорошо меня знаете, Ричард, — сказал он.
Кэссиди отодвинула поднос в сторону.
— С каких это пор ты снова закурил? — спросила она.
— Жизнь слишком коротка, чтобы отказывать себе в удовольствиях, загадочно ответил он.
— Но, куря такую дрянь, ты сокращаешь её ещё больше, — не удержалась Кэссиди.
Шон закатил глаза.
— Вот видите, Ричард, что мне приходится терпеть? А завтра она начнет вырывать у меня из руки рюмку виски и читать мне нотации. Слушай, Кэссиди, кисенок мой, давай договоримся по-хорошему. Ты не мешай мне получать мои маленькие удовольствия, а я тогда перестану обзывать тебя мещанкой и проезжаться насчет твоих могучих девичьих телес.
Понятно, это он нарочно. Кэссиди знала отца всю жизнь и уж, конечно, могла бы привыкнуть к его выходкам. Он нарочно все это подстроил, чтобы её оконфузить, чтобы Ричард Тьернан не преминул скользнуть взглядом по её телу и определить, насколько и вправду могучи её "девичьи телеса".
Кэссиди даже не покраснела — уже чудо, учитывая её бледную кожу и закипающий гнев. И она даже не поспешила поплотнее запахнуть на себе кардиган или хотя бы скрестить на груди руки. Она только сказала:
— Хорошо, считай, что мы договорились!
Шон лучезарно улыбнулся.
— Вот и чудесно. Тогда я поскакал. Вы с Ричардом начинайте работать без меня.
Он был уже на полпути к двери, когда запаниковавшая Кэссиди, не выдержав, громко возопила:
— Слушай, а куда это ты намылился?
— К врачу, кисеночек, — не моргнув глазом, ответил Шон. Отъявленное вранье, мгновенно поняла Кэссиди. — У вас хватит дел и без меня. Бумаги надо рассортировать и прочая, прочая…
— Но…
— Спроси его лучше, что на самом деле случилось той ночью, — бросил ей напоследок Шон, попыхивая сигаретой. — И попытайся хоть что-нибудь записывать — я хочу знать, нет ли в его рассказе противоречий.
Кэссиди собрала всю свою волю в кулак и стойко выдержала пристальный взгляд Ричарда Тьернана.
— Он просто невозможный, да? — спросила она, обращаясь в никуда.