Она вытащила еще один носовой платок из коробки.
– А почему бы тебе на некоторое время не переехать в Лондон? – спросила она. – Найдешь себе там работу, дашь себе возможность отвлечься.
– Я не думала об этом, – прохныкала я. – Никогда в жизни не хотела работать в Лондоне.
– Но так ты порвешь этот порочный круг, – настаивала Рейчел. – Перестанешь везде видеть Тима. Познакомишься с новыми людьми. Это тебе очень поможет, Изабель.
Я вздохнула.
– Может быть.
– Нет, правда, – продолжала она. – Позвони в пару агентств. Они вечно ищут секретарей и административный персонал. Могу поспорить на твое первое жалованье, что ты найдешь работу без всяких проблем.
Я слабо улыбнулась.
– Я подумаю!
– Обещай мне! – настаивала Рейчел. – Не говори сразу нет.
– Обещаю, – снова вздохнула я.
Вместе с Жюли и Энди я отправилась на новогодний бал. Сперва я не собиралась этого делать, потому что не хотела быть третьей лишней, но они настаивали, едва не насильно всучили мне билет и потребовали за него 50 фунтов. Чем больше пойдет людей, тем лучше, говорили они.
Я облачилась в свое темно-голубое платье для коктейлей, которое не надевала со времен вечеринки на работе у Тима, и удостоилась высших похвал своих друзей.
– Выглядишь потрясающе! – сказал Энди, когда мы ехали в такси.
– Сказочное платье! – вторила ему Жюли.
Сама она была одета в облегающее черное платье с бриллиантовой брошью на плече. При ее высоком росте и заколотых на макушке волосах она смотрелась очень элегантно.
Отель был заполнен толпой в вечерних туалетах, неудержимо рвущейся к бару. Огромный плакат желал всем счастливого нового года, оркестр наигрывал знакомые благозвучные мелодии. Я пожалела, что пришла. И в лучшие-то времена я ненавидела новогодние празднества, когда все слушают глупые мелодии, говорят друг другу глупые шутки и прикидываются, что им весело!
Энди пошел добывать напитки. Когда он вернулся, Жюли на минутку удалилась.
– Ну как ты? – спросил Энди, воспользовавшись ее отлучкой. – Переболела своим женихом?
– Разобралась с ним, – ответила я, отхлебывая из своего стакана. Вместе с алкоголем по моему телу разлилось живительное тепло.
– Ты слишком красивая, чтобы страдать из-за такого дерьма, как он, – продолжал Энди.
– Он не дерьмо, – возразила я.
– Разумеется, дерьмо, – безапелляционно подтвердил Энди. – Как можно бросать женщину у алтаря?
– Он бросил меня не у алтаря, – засмеялась я, и сама удивилась своему смеху, который был похож на настоящий смех, а вовсе не на нечто среднее между смехом и рыданием. – До свадьбы оставалось две недели.