Сердце Земли!
Но остатками разума я понимал, что все это не может быть реальностью, что в центре Земли не может быть никакого сердца.
Все это сон, иллюзия, воображение потрясенного Духа.
Но только почувствовав под руками холод каменных плит, я осознал, что кошмар рассеялся и мне нужно во что бы то ни стало выйти из храма.
Я не мог действовать в одиночку. Мне нужна была поддержка, нужно было, чтобы все узнали о моих открытиях, заинтересовались ими и изучили. Только тогда можно будет использовать все эти секреты, хотя на первый взгляд задача может показаться непосильной. Но жажда жизни сама по себе часто является возможностью преодоления препятствий. Опасность нашествия Мазма можно было предвидеть.
Я пытался убедить себя в этом, пока пробирался назад через залы и наконец достиг светового туннеля, ведущего на поляну.
Но… поляны больше не было!
За пределами светящейся зоны не было ничего! Только бесконечная пустота.
Я ринулся было туда, но уперся в невидимую преграду.
Я стал пленником этого храма из-за своей неосторожности.
Что же мне теперь делать?
Неужели придется вечно сидеть в этом храме? Сколько же в действительности может продлиться мое заточение? И по какой причине невидимые хозяева этих мест ополчились против меня?
Была же, однако, надпись над алтарем, которая служила как бы укором мне: «…спасет этот мир из небытия и сразится за его выживание».
Я вернулся в огромный зал, где хранились странные аппараты, смысл и назначение которых оставались для меня тайной, подошел к блестящей фасетчатой сфере, но не нашел в себе мужества повторить эксперимент. Я не мог пересилить себя и вновь впитать тот бешеный поток мыслей, который был сконцентрирован внутри. Страх и любопытство раздирали мой разум.
Стараясь ни о чем не думать, не сопротивляться судьбе, которая была мне предназначена, я направился к алтарю и осторожно поднял лежащую около него одежду.
Быстро сняв собственную, которая была в пыли и крови, я решительно натянул эту своего рода кольчугу и сразу же почувствовал, как, казалось бы, металлическая ткань нежно облегает мое тело. Создалось такое приятное, непередаваемое ощущение, какого я никогда не испытывал.
Набросив накидку и подпоясавшись, я поправил за спиной капюшон. Проделав все это, я разразился нервным смехом, глухим и с придыханием, но вдруг остановился пораженный…
В слое легкой пыли на плитах храма я увидел следы, но явно не свои!
Они вели в коридор и кончались у глухой стены из полированных плит.
Опершись ладонями о холодный камень, я некоторое время размышлял, как вдруг плита, без малейшего с моей стороны усилия, повернулась вокруг оси, освобождая проход.