Было жарко, так жарко, что земля раскалилась, словно угли в костре — и это несмотря на то, что лето клонилось к закату. Лошади, понурив головы, с трудом передвигали ноги; путники чувствовали себя не лучше, только Ирад, казалось, с лёгкостью переносил капризы природы.
— Всё, я больше не могу! — хныкала Стелла. — Ещё немного — и я поджарюсь, как кролик на вертеле. У меня уже красные круги перед глазами.
— Стелла, перестань, мне тоже плохо. — Маркус пока держался, но подумывал о том, чтобы повернуть обратно.
— То, что тебе тоже плохо, мне не поможет. Далеко ещё до Ари? — Девушка поправила обмотанный вокруг головы платок.
— Далеко, — коротко ответил Ирад.
Ответ Стеллу не обнадёжил. Она с тоской посмотрела на зыбкую линию горизонта, неизвестно зачем, пересчитала бугры и прошептала:
— Нам бы так пригодилась Беарис, но она не снизойдет до нас.
— Может, ты все же попробуешь, у тебя же дружеские связи с богами, — попытался пошутить принц.
— К сожалению, односторонние, — вздохнула девушка. — Знаешь, мне кажется, что у меня тепловой удар.
— Промокни лоб мокрой тряпкой, — посоветовал Маркус.
— Если не пойдёт дождь, мы все отправимся к Мериаду.
— Ты пессимистка.
— Можно подумать, ты оптимист!
Она сползла на землю, порылась в седельной сумке и достала флягу с водой.
— Хочешь две капли? — Девушка протянула баклагу принцу.
— Нет, спасибо.
— А я, пожалуй, выпью.
Стелла открыла флягу, запрокинула голову и осторожно влила в рот несколько капель. Ей хотелось сделать целый, настоящий глоток, но она благоразумно предпочла убрать баклагу, смакуя языком живительную влагу.
Принцесса с надеждой посмотрела на небо — и, о, чудо, пошёл дождь. Такой желанный дождь — и такой нереальный в пустыне. Потом Ирад объяснил, что в это время года здесь время от времени идут проливные дожди.
После ливня немного похолодало.
Лошади недружно чавкали копытами, но уже гораздо веселее, чем прежде. Вокруг резвились единороги, играя, покачивавали витыми рогами; у Стеллы рябило в глазах от разноцветной шерсти.
Единороги, казалось, плыли по песчано-земляным волнам, радуясь прошедшему дождю. Внезапно они насторожились и дружно посмотрели на северо-восток. Через пару мгновений табун понёсся прочь, исчезая в тучах мокрого песка.
Поднялась буря; всё вокруг поплыло, закружилось в бешеном танце. Трудно было дышать: мокрый песок забивался в рот и нос; казалось, он был везде, защититься от него было невозможно. Стелле пришлось смириться с тем, что песок и земля облепили каждую клеточку её тела, и все свои старания обратила на то, чтобы защитить от них глаза.