Периоды бодрствования перемежались со сном; так длилось до вечера, когда к ней вернулись силы, а вместе с ними и желание понять, что происходит.
Зара лежала на теплых шкурах, уже не в платье, а в нижней рубашке; рана туго перебинтована, во рту — горький привкус трав. Знакомый укрепляющий отвар, Олаф влил ударную дозу. С конечностями все намного лучше, чем было с утра: она их чувствует, и они двигаются. Немного кружится голова, но это понятно. И слабость…
Девушка осторожно пошевелила пальцами и потянулась, чтобы поправить впившуюся в кожу горловину — опередили, бережно подняли и расправили ткань.
— Что-нибудь хотите? — голос Меллона.
Зара слабо улыбнулась и покачала головой. Чего она может хотеть в таком состоянии?
— Я же говорил: не стоило Вас туда пускать, фрегойи не дураки!
Чем-то загремел, потом приподнял ее голову и поднес ко рту ложку с какой-то жидкостью.
— Что это? — девушка перевела на него взгляд лазоревых глаз. Устал, чем-то напоминает вампира — признак истощения запаса энергии — и возится с ней!
— Бульон пополам с лекарством. Глотайте!
Она покорно проглотила сначала одну ложку, затем другую…
— Вы как нянька, — попыталась пошутить Зара, но он на ее шутку никак не отреагировал.
Тогда она решилась спросить, что стало с фрегойями.
— Убили. Один был жрецом.
— Жрецом кого?
Меллон промолчал, подоткнул ей одеяло, положил руку на лоб, проверяя температуру.
— Я опять провалила задание, да? — упавшим голосом прошептала девушка.
— Нет, — улыбнулся наставник, — Вы его с блеском выполнили, лишили жреца его силы. Она была заключена в медальоне. И Вы привели их к нам. У Вас все получилось, Зара, никто в данных обстоятельствах не смог бы сделать больше.
— Вы меня утешаете, на самом деле я бездарь.
— На самом деле Вы умница. Просто на жрецов не действует гипноз, даже э-эрри. Все, хватит с Вас вопросов, отдыхайте! Сейчас придет Олаф и даст Вам снотворного.
— Я не хочу! — Зара слабо сжала его руку своими обескровленными пальцами. — Я и так проспала весь день.
— Вам полезно спать, во сне восстанавливаются силы.
Выздоровление шло медленнее, чем ей хотелось бы. Провалявшись в постели неделю, девушка постепенно начала вставать. Казалось бы, надо радоваться — а она грустила, с непонятной тоской глядя на бескрайние просторы пустоши.
Аидара привез ей из города какую-то безделушку — подарок к прошедшему дню рождения. Зара поблагодарила его смущенной улыбкой, пробормотала, что не стоило так тратиться, и приколола брошку на лиф платья. Совсем простенькая — серебряная веточка с голубым камешком, но она ей понравилась.