Я вернулся к телу вожака. Он был необычно крупный для гамадрила — около полутора метров в длину. Обычная серо-оливковая шерсть покрывала передние лапы и верхнюю часть спины. Вокруг головы — отчетливая белая грива. А остальное тело покрывала красная безволосая кожа. Похоже, что это разросшаяся седалищная мозоль — очень плотная, сверкающая на солнце, как змеиная чешуя. Эту естественную броню с трудом пробил бы и нож.
Положительная мутация, закрепленная и передающаяся по наследству. Увеличившись в размерах, они стали нуждаться в новых источниках пищи. А всеядность и стайный образ жизни неизбежно сделали их хищниками.
Теперь понятно, зачем Ренье была нужна дубина. Они столкнулись с этой стаей, но отбились.
Гамадрилы пришли сюда в поисках еды. Теперь в лесу появился новый, очень опасный для горилл хищник — ведь гамадрилы живут стаями, насчитывающими иногда до ста членов. С такой угрозой ни одна семья горилл не справится.
Поздравляю, Джузеппе. Ты открыл новый вид. Плащеносные чешуйчатые гамадрилы.
Вот только что теперь делать? Сколько таких стай на территории Вирунги?
Может, не стоит вмешиваться? В конце концов, это эволюционная гонка на новом уровне. Если риллы не смогут справиться с этой угрозой, то они просто исчезнут как вид.
Нет. Я не могу этого допустить.
«Почему ловушку с бревном придумал Питер, а не я? — кусал губы Элиас. — Я же самый ловкий в отряде. Самый быстрый. А теперь Андрая назначил Питера старшим. Он, видите ли, знает, как сделать ловушку. Велика сложность!»
Мальчики стремительно бежали по лесу, вытянувшись цепочкой друг за другом. Невыносимо парило, в душном и влажном воздухе плыли клубы испарений, жужжали мухи. Широкие плотные листья били ребят по лицу, они пригибались, — рубить их не было времени.
Прошло уже часа четыре, с тех пор как ребята вышли из лагеря. Они устали.
— Отдых, — выдохнул Питер, согнувшись и упираясь в колени руками. — Вода есть?
— Лови, — завозился Антуан. Он привалился к широкому стволу пальмы, отстегивая фляжку.
Питер поймал ее и жадно начал пить. Вода стекала ручейками по лицу, сбегала за ворот рубашки.
— Будешь? — он протянул Элиасу смятую алюминиевую фляги.
— У меня есть, — буркнул тот. — Где ты свою посеял?
— Ночью. Когда этот черный дьявол из лесу вышел. — Питер сел на корточки, тяжело дыша.
— Дай мне, — попросил Антуан. — Долго еще идти?
— Часа два, не меньше. — Питер расшнуровал ботинки, раздраженно вытряхнул оттуда мелкий сор. — Главное, чтобы парни Замбу задержали.
— Не сомневайся, Андрая справится, — хмыкнул Элиас, тоже присаживаясь.