— Надо было выживать. Эдеме — новая надежда людей, новый мир. Да, я посылал экспедиции. Добывал еду, искал лекарства и оружие на складах, расчищал поля. Я не знаю, откуда взялись «дикие». Может быть, кто-то из фермеров уцелел, может быть, сохранились племена в джунглях. Но все они изменились и стали полузверьми. Да, я забирал у них детей, не пораженных мутацией, но это было во благо. Я скал лекарство от этого вируса.
— И что? Нашел?
— Нет, — Омуранги сгорбился. — За шестьдесят лет я не продвинулся ни на шаг. Но у меня еще есть время. У нас еще есть время, слышишь? Я не старею. Этот вирус дал мне долголетие. А может, даже бессмертие. Я обязательно найду лекарство, надо только отбить нападение. Помоги и ты спасешь этих детей. И все человечество.
— А Рай? — закричал Питер. — Рая нет?! Куда ты дел моего брата?!
Омуранги растерянно оглянулся.
— Он. Понимаешь, Питер…
— Что ты сделал с моим братом?! — мальчик пошел вперед, обнажив мачете.
— Питер, он в раю. Все безвинно погибшие от этой войны, все они — в раю. Они там, я знаю, я верю.
— Ты сказал, что ты не пророк. Что ты все придумал. А Дом Вознесения? А сияние, которые мы видели? Где мой брат?!
— Питер… — Омуранги отступил назад. — Питер, дитя мое.
— Ты врал! Ты нас обманывал! — Питер кинулся на Омуранги, я едва успел дотянуться и поймать мальчика за ворот рубашки.
— Пусти, Джу! Он нам врал всю жизнь! Мы верили тебе, мы умирали за тебя, а ты! — Питер рыдал, пытаясь вырваться.
— Питер, малыш, пойми, — Квамби опустил руки. — Я не мог иначе, я должен был спасти Эдеме.
— Ты себя спасал! Убийца, предатель!
— Питер… Я же говорил, что нельзя его здесь оставлять. Что ты теперь будешь делать, робот?! — с отчаянием воскликнул пророк. — Без веры в меня они разбегутся. Все рухнет, погибнет. Весь мой труд за шестьдесят лет пойдет прахом.
— А ты думал, твоя ложь не откроется? Что ты делал с детьми, когда вирус начинал действовать?
— Я.. — Омуранги замешкался. — Это слишком мучительно. Это страшно. Они страдали, как они страдали — даже видеть это невыносимо. И я ничего не мог для них сделать. Только облегчить их страдания.
— Эвтаназия. Ты убивал их.
— Нет! — вскричал он возмущенно. — Я помогал. Они засыпали, без боли, без мучений. И потом…
— Ты сжигал их тела, — я поднялся, продолжая удерживать Питера. Тот молчал, глядел на доктора глазами, полными ненависти. — Дом Вознесения — это крематорий.
— Да, — Омуранги опустил голову. — Да, это так. Но иначе я не мог, это была ложь во спасение!
— И чем она обернулась?
— А чтобы ты сделал на моем месте, робот? — прищурился он.