И вторая проблема, более неприятная: как, черт возьми, четыре "пропалестинских активиста" угодили в эту заваруху? Можно представить, конечно, что один из них замешан в чем-то, но он никак не заодно с израильтянами.
- Все же можно, наверное, предположить, что и палестинцы не были совсем откровенны с тобой, - кисло заметил Аппельтофт. - Думаю, что не так уж неожиданно было их желание внушить старому стороннику их движения, что они и их друзья не виноваты. Ищи, так сказать, преступников у другой стороны.
- Надо проверить две вещи, - продолжал Карл, не дав себя сбить явным отсутствием энтузиазма у Аппельтофта. - У норвежцев мы узнаем, какое оружие они применили в Лиллехаммере. А через министерство иностранных дел можем обратиться к Сирии и запросить данные о пистолете их майора. Если наши сведения подтвердятся, значит, все так и есть.
- М-да, - протянул Фристедт, - узнать у норвежцев не так уж сложно, это ты сам можешь сделать: просто позвони и спроси. Но с министерством иностранных дел и Сирией дело посложнее. Надо ставить в известность Нэслюнда. Тебе придется самому пойти к нему, вряд ли он будет плясать от восторга, это ты должен предусмотреть.
- Ты полагаешь, он предпочитает иметь убийцу-араба?
- Я этого не сказал. Кстати, сегодня в середине дня мы должны кое-кого взять. Сначала мне казалось, это не связано с нашим расследованием, но теперь я не так в этом уверен.
Есть тут одна загвоздка, и дело не только в происхождении самой информации о продажности шведского шефа бюро и его связях с иранцами. Этот тип из Управления по делам иммиграции так часто выныривал во время предварительного следствия, связанного с семью подозреваемыми в терроризме палестинцами, что только диву даешься.
К тому же он отослал своего рода представление в правительство и в риксдаг, обвиняя четверых подозреваемых в терроризме и мотивируя это пространным доказательством уже известного или предполагаемого пребывания организации НФОП - ГК в Европе и анализом ее политических целей и средств.
Далее, он направил правительству меморандум о возможности выдворения всех семерых в случае, если бы даже имелись законные препятствия этому - серьезные гонения, смертный приговор или пытки. Он пришел к выводу, что в данном случае им ничего не угрожает ни в миролюбивом Ливане, ни на территориях, контролируемых Израилем, Сирией или Иорданией.
Фристедт признался, что он не очень большой знаток условий жизни в этих странах, но он не был уверен в том, о чем писал человек, которого им предстояло захватить в 12 часов дня.