Она мечтала услышать от них похвалу, увидеть довольные улыбки на их лицах. Она должна была доказать, что ничуть не хуже, а даже лучше, чем мог бы быть сын, вместо которого ее угораздило родиться.
— А ты считаешь, они не гордились тобой?
Это было очевидно. Но объясняться Лидия не желала. Она все знала сама и не нуждалась ни в каком анализе со стороны. Поэтому она попыталась отвертеться от разговора:
— Джейк, какая разница. Я уже давно все переросла.
— Раз до сих пор не можешь говорить об этом вслух, значит, не переросла.
Не стоит ли открыться ему? Ведь нужно давать выход эмоциям, чтобы они не спалили тебя изнутри.
— У моих родителей… были довольно высокие требования.
— Насколько высокие? — мягко уточнил Джейк. — Не забывай, я видел твое личное дело. У тебя красный диплом. Куда уж выше-то?
— По баллам могло быть и выше, — вырвалось у Лидии.
— Что ты имеешь в виду? Какие баллы?
На какое-то время воцарилась тишина, которую никто не нарушал. И вдруг Лидию будто прорвало:
— Знаешь, каждый раз, когда я возвращалась с какой-нибудь контрольной или с экзамена, отец обязательно спрашивал, как дела. Ему недостаточно было услышать, что я справилась лучше всех на курсе. Он выяснял, сколько баллов я набрала. И почему не смогла получить максимальный балл.
Джейк пробормотал что-то на норвежском. Слов девушка, конечно, не поняла, но по тону ясно было — он выругался.
— На самом деле отец просто хотел, чтобы я использовала весь свой потенциал. Он знал, я способна на большее, и заставлял стремиться к большему. И я занималась еще усиленней, Джейк, и именно поэтому получила красный диплом. Потому что отец довел меня до максимального уровня, на какой я только была способна.
— Нет, Лидия. Он действительно довел тебя. Но в другом смысле. Благодаря ему, у тебя развился сильнейший комплекс неполноценности. Ты не веришь в себя. Ты судишь о себе с точки зрения отца-перфекциониста и всегда недовольна результатом.
— Просто я трезво смотрю на вещи. Да, я хорошо справляюсь со своей работой, хорошо, но не идеально. Можно гораздо лучше. Но у меня нет желания стремиться к этому идеалу.
— Потому что тебе не интересна твоя работа. Но ведь есть еще искусство!
— Боюсь, и здесь я не блещу целеустремленностью. Иначе давно бы чего-то достигла, так ведь?
— Каким образом? Ведь тебе вбили в голову, что то, чего ты хочешь, — глупо и бессмысленно.
Лидия не нашлась с ответом.
— Не могу поверить, что отец заявил, будто художников вокруг хоть отбавляй, — взволнованно продолжал Джейк, — наделенных твоим талантом не так уж и много. Хорошо, пусть непрестижно, невыгодно быть художником. Но ведь есть масса других творческих профессий, где был бы востребован твой талант. Да хоть та же реклама. Да ты могла уже стать художественным директором какого-нибудь крупного рекламного агентства!