Потом вдруг рассмеялся и запустил руку ей под платье. В тот же миг Мэдлин наклонилась и укусила его в плечо. Таунсенд вскрикнул от боли и отступил на шаг, но тут же сдавил ее горло обеими руками и начал душить.
– Ах ты, сука! – завопил он. – Похоже, ты не стоишь тех денег, что я заплатил за тебя. Но я все равно своего добьюсь, и ты это почувствуешь. Да, почувствуешь, но только не сейчас. Сейчас ты станешь спокойной и покладистой, но я обещаю, что следующей ночью ты будешь в полном сознании. И вот тогда ты прочувствуешь всю силу моего гнева.
И тут Мэдлин поняла, что вот-вот лишится чувств. Она пыталась дышать поглубже, но руки Таунсенда все крепче сжимали ее горло, и было ясно, что через несколько секунд она потеряет сознание, а потом… Потом этот негодяй ее изнасилует.
Но что же делать, осталось… всего несколько мгновений.
Невозможно… дышать…
Мэдлин почувствовала, что ноги ее подгибаются и она начинает сползать по стене. Собравшись с силами она подняла руки, пытаясь схватиться за что-нибудь, чтобы не упасть. Ведь если она сейчас окажется на полу, то все будет кончено.
А насильник, ухмыляясь, шептал отвратительные слова о том, что будет с ней делать, после того как она потеряет сознание.
Ухватившись за край каминной полки, Мэдлин все-таки сумела удержаться на ногах. А потом ее пальцы вдруг наткнулись… на что-то холодное и твердое. Подсвечник!
Схватив медную подставку, Мэдлин размахнулась, пытаясь ударить Таунсенда. Она уже ничего перед собой не видела – была словно в густом тумане. Она не знала, куда именно целится, потому что думала сейчас лишь о том, чтобы освободиться… и глотнуть воздуха! Но все же ей показалось, что она попала подсвечником в голову Таунсенда. А в следующее мгновение она вдруг поняла, что оказалась на свободе.
Упав на пол, Мэдлин схватилась за горло и закашлялась. Получилось! Таунсенд ее отпустил! Он, должно быть, понял, что может ее задушить, потому и отпустил.
Через некоторое время, откашлявшись, Мэдлин чуть приподнялась. Она ожидала, что Таунсенд снова начнет избивать ее, но он неподвижно лежал у камина на желто-зеленом ковре. Воротник его рубахи был распахнут, и Мэдлин почему-то сразу заметила ключ на шнурке, свисавший к полу и поблескивавший в неярком свете камина.
Неужели ключ?! Ах, да ведь это ее единственный шанс бежать!
Затаив дыхание, Мэдлин осторожно подобралась к хозяину дома, опасаясь, что он очнется, и потянулась к ключу. Руки ее дрожали, когда она снимала с шеи Таунсенда кожаный шнурок. К счастью, он так и не очнулся, и Мэдлин, с облегчением вздохнув, бросилась к двери.