Он отпустил ее.
— Это не слишком повредило тебе, — возразила Коуди. — Ты нашел утешение в постели Мери-Лу.
— Ты тоже неплохо устроилась, — огрызнулся он. — Не успел я распаковать гитару, как ты уже заимела кольцо на пальце и ребенка в брюхе. Никогда не видел женщин, которые работали бы так резво. Или, может быть, он был у тебя раньше?
Мысль, что Коуди могла обманывать, все еще сводила его с ума.
— Скажи, ты спала с нами обоими одновременно?
Коуди замахнулась, чтобы ударить его, но Дикон оказался быстрее. И больно схватил ее за запястье. Их взгляды встретились. Он резко заговорил:
— На твоем месте я бы так не поступил… Мгновение Коуди просто смотрела на него, готовая вот-вот расплакаться. Она была уверена, что он и понятия не имеет, как больно ранит ее своими жестокими словами. Он насмехался над их любовью, над воспоминаниями, которые она хранила и которые были столь дороги ее сердцу. Она жила воспоминаниями годами и они питали ее душу и поддерживали в трудные времена. А теперь он выставляет их смешными и делает грязными и ничего не стоящими, подобно драгоценному камню за испачканным витринным стеклом в ломбарде. Казалось, что-то в ней умерло. Ее мечты?
— Мне кажется, я могу тебя возненавидеть, — прошептала Коуди.
Когда он даже не вздрогнул, она поняла, что, возможно, Дикон действительно изменился, может быть, необратимо и навсегда.
— Неужто, Коуди? — проговорил он ровным голосом. — Удивительно.
Он шагнул ближе. Коуди сделала шаг назад, но потом поняла, что попала в ловушку, зажатая между ним и высоким шкафом.
Она чувствовала исходящее от его тела тепло.
— Дикон, пожалуйста, — ее слова прозвучали, как хныканье. Она ненавидела себя за проявленную слабость. — Пожалуйста — что? — спросил он. — Пожалуйста, придвинься еще?
Он терся низом туловища о нее, вдавливая свой секс в ее женственность.
— Ты и это ненавидишь, Коуди?
Он положил руку на ее грудь и чуть сжал ее, ища сосок. Одного взгляда было довольно, чтобы увидеть тот мощный эффект, который Дикон на нее оказывал.
Тело ее мгновенно ожило. В чреве как ртуть вспыхнуло желание. Она горела и замирала от холода одновременно. Под поверхностью кожи покалывали окончания нервов. Волосы на затылке встали, как флажки. А Дикон, черт бы его побрал, видел происходящие в ней перемены, в чем она не сомневалась, Он не спускал с нее глаз. Коуди видела собственные метаморфозы в черноте его глаз. Ей стало страшно, когда она поняла правду.
Она все еще любит Дикона Броуди. После стольких лет она все еще хочет его.
— Ты сказала, что ненавидишь меня, Коуди. Но я не думаю, что ненавидишь то, что я тебе сейчас делаю.