— У Кетти есть я, — проговорила она немного погодя. — И это все, я думаю, что ей надо.
Дикон внимательно посмотрел на нее.
— Но ты же сама этому не веришь? Коуди была очень задета его замечанием.
— Конечно же, верю. Нельзя сказать, что она была полностью лишена мужского влияния. Мой отец, пока был жив, потратил на нее немало времени.
— Это не одно и то же.
— Послушай, Дикон. Я, право, не нуждаюсь в твоих советах по поводу воспитания дочери, — натянуто сказала Коуди. — Полагаю, я достаточно уделяю ей внимания.
Она встала.
— Во всяком случае, ты-то что знаешь о детях? По-моему, не тебе меня критиковать… Дикон посмотрел на нее.
— Ты хочешь сказать, не мне с моим образом жизни…
Он медленно потянулся и встал.
— Хотя, конечно, почему бы и не сказать так? Я всегда слыл легкомысленным, а теперь еще и осужден. Я не имею права говорить тебе ничего о дочери…
— Просто у тебя нет опыта воспитания детей. Ты не знаешь, что это такое. Я изо всех сил стараюсь, и устала от постоянной критики или предложений делать все иначе.
Он удивленно взглянул на нее.
— Кто говорит, что ты не стараешься или не заботишься? Я вовсе не это имел в виду.
— Ой, говорили и говорят все. Мои родители, когда были живы. Они считали, что надо быть с нею построже. А шериф Басби? Он уверен, что я должна взять прут для улучшения воспитательного процесса.
— А он-то что знает?
Коуди продолжала, словно не слышала его:
— Я не хочу, чтобы Кетти была похожа на кукол, которых постоянно дергают, чтобы они говорили правильные слова. Я не хочу, чтобы она выросла, как я. Мисс «Все По Правилам» без единой собственной мысли. Всю свою жизнь я старалась нравиться людям… делая все правильно. И это ни к чему меня не привело.
Последовало молчание.
— Так вот почему ты оставила меня, Коуди? Послушала родителей? Ты пыталась поступить правильно?
Ей надоело отвечать.
— Нам было по восемнадцать, Дикон. Я хотела быть сама собой, получить образование, а ты мечтал попасть в Нэшвилл. Итак, я действительно поступила верно.
— Ты теперь счастлива, Коуди? Он ожидал, что она скажет ему, как сильно она испортила свою жизнь, сознается, что никогда не будет счастлива без него. Но Коуди не дала ему удовлетворения тем, что сказала, как ей хочется снова быть частью его жизни. Она знала, что там для нее теперь нет места.
— Да, я счастлива, Дикон. Потому, что есть Кетти.
Он задумался.
— Значит, это все, что тебе было нужно?
— Что ты хочешь сказать?
Дикон взглянул на звезды, раздумывая, как это ей удается убедить себя в том, что ей без него лучше. Ему было больно узнать, что она так легко отказывалась от него. Его злило то, что она не живет сожалениями о их разлуке.