Не расслышал! Привыкай отвечать громко и чётко.
Слушаюсь, хозяин, — уже громче сказал Раб.
Опять плохо.
Слушаюсь, хозяин!!! — закричал на всё кафе Раб.
Вот теперь всё правильно. А теперь убирайся.
Раб весь бледный, с мокрыми штанами и трясущимися руками вышел на улицу и остановился. Стас увидел его из машины, вышел из неё и услужливо открыл перед Володей дверцу. Директор сел на заднее сидение и, молча, уставился в одну точку. Стас и водитель переглянулись, но не посмели беспокоить шефа вопросами.
Наконец директор пришёл в себя и промолвил:
Завтра пойдёшь в фирму 'Энергия' и продашь директору все эти акции.
Продашь? Так у него же денег нет!
Подашь за рубль.
Стас онемел от удивления. Раб посмотрел на него сумасшедшими глазами и заорал:
Как надо отвечать!?
Стас молчал, ничего не понимая.
Надо отвечать — слушаюсь, хозяин! — заорал директор.
Стас удивлённо смотрел на директора и ничего не говорил.
Ну!!! — ещё громче закричал Раб.
Слушаюсь, хозяин, — тихо ответил Стас.
Не слышу! — продолжал кричать директор.
Слушаюсь, хозяин! — выкрикнул Стас.
Машина Раба рванулась с места, противно визгнула шинами, и скрылась за поворотом.
Глава 10
Здоровье Николая Ивановича с каждым днём становилось всё хуже и хуже. Его перестали интересовать новости, он не смотрел телевизор, не слушал радио, и не разговаривал со своими соседями по палате. Целыми днями Рабов старший сидел у окна и смотрел в одну точку. Врачи понимали всё, что происходит с больным. Началось угасание. Включился механизм смерти. И теперь ничто: ни самые современные препараты, ни профессора и академики, не способны остановить этот чудовищный маховик, который раскрутил сам господь Бог. Единственным человеком, который ещё как-то интересовал Николая Ивановича, была Катя. Когда она приходила, он переставал смотреть в одну точку и на короткое время снова превращался из живого трупа в человека. Катя видела это и старалась навещать своего свёкра как можно чаще.
Николай Иванович! — кричала она ему с порога. Больной оживал, и его лицо приобретало какое-то выражение.
Это ты Катюша? — говорил он ей ласково. — Как долго ты не была у меня. Я уж думал ты больше совсем не придёшь.
Ну, где же долго? Я вчера у вас была.
Правда? А мне показалось, что уже вечность прошла.
Николай Иванович, пойдёмте, погуляем в садик. Смотрите, какая погода хорошая.
Они прошли в больничный сад и сели на скамеечку под сиренью. Катя достала из сумки пирожки, налила в стакан молока, и протянула свёкру.
Попробуйте, домашние. Специально для вас испекла.