Игра теней (Хилс) - страница 4

Из угла, где для нее поставили стол, она оглядела отделанный позолотой и мрамором зал. Две одинаковые люстры из узорчатого стекла с хрустальными подвесками отбрасывали мягкий свет на гостей в вечерних платьях и смокингах, которых собралось не меньше сотни. Все были заняты друг другом, никто не обращал на нее внимания, словно она тут и не присутствовала. Нет, это не обижало ее. Рэйчел не принадлежала к их миру, да и не хотела этого. И пусть для обеспечения нормального будущего семьи необходимы деньги, ей слишком хорошо известно, как их избыток способен сломать человеку жизнь.

Этот, зачастую полный показного блеска, мир вовсе не для нее. Она нашла свое место в жизни, место вполне надежное и принадлежащее только ей.

Почувствовав, как заныли мышцы спины, Рэйчел насторожилась. Мисс Бастет перестала урчать и, взглянув на нее, тихо мяукнула.

— Ты тоже чувствуешь? — поглаживая кошку, спросила Рэйчел. — Похоже, кто-то очень интересуется нами.

Но кто? Большинство гостей известны Рэйчел, как известно ей и большинство их секретов и тайных помыслов, которыми, однако, она ни за что не стала бы ни с кем делиться. Всякая уважающая себя предсказательница следует выработанному ей самой моральному кодексу. Рэйчел беззаветно привержена этим принципам. Именно они, по ее глубокому убеждению, являются причиной того, что люди, которым есть что скрывать, вполне доверяют ей и ищут у нее совета.

— Не возражаете, если я составлю вам компанию?

Сердце Рэйчел замерло при звуке этого обладающего приятным тембром голоса, прозвучавшего где-то совсем рядом. Она подняла голову и увидела рот мужчины, произнесшего эти слова. На плотно сжатых полных губах играла усмешка. Теплоты во взгляде не наблюдалось, в глазах застыло каменное выражение. Она отметила, что его карие глаза своим цветом весьма напоминают жидкость в окаймленном золотым ободком коньячном бокале, зажатом в его ладони. Густые соломенного цвета волосы были зачесаны назад и волнами ниспадали на накрахмаленный белый воротник рубашки.

На лице была явно заметна скука, в его чертах сквозило выражение какого-то вымученного пренебрежения, которое, как показалось Рэйчел, скорее всего являлось притворным, ибо у нее сложилось впечатление, что за этим холодным безразличием скрывается готовый выплеснуться наружу дикий гнев. Немного тяжелая нижняя челюсть слегка подрагивала — движение малозаметное, но весьма красноречивое. Что-то тревожило его, раздражало. Словно собственное сердцебиение, она ощущала исходившую от него грубость.

Рэйчел никогда прежде не видела этого человека, и потому, как и мисс Бастет, встретила его настороженно, хотя и не без любопытства. Необходимость глубже вникнуть в загадку, чтобы найти правильный ответ, делала любопытство одним из ее серьезных недостатков. Ее мать, Эмили, постоянно предостерегала Рэйчел, что, если та станет совать нос в личную жизнь других, добром для нее это не кончится. Но Рэйчел не унывала. Она превратила дурную наклонность в одно из своих ценных качеств. Любопытство, а также способность чувствовать эмоциональный настрой людей делали Рэйчел одной из лучших в ее ремесле.