Чандра Моуран оказалась той самой девушкой, которую он увидел обнаженной в своей душевой кабинке менее часа назад. Девушкой, которую он целовал. Которая много дней подряд преследовала его в снах.
Значит, вот как она выглядит во всей красе, когда счастлива, ничего не боится и совершенно здорова, когда ее кожа золотится от солнца!
Она и вправду бесподобна. Черт возьми, можно подумать, он этого еще не понял!
На другом снимке она стояла подбоченившись на серых ступенях древней пирамиды индейцев майя. В туго облегающих джинсах и топе, с копной золотистых волос, трепещущих на ветру, она улыбалась фотографу и выглядела еще моложе и беззаботнее, чем в доме Лукаса. На третьей фотографии она положила голову на каменную плаху для жертвоприношений и высунула язык, глядя в объектив, словно дразня палача.
В одежде она казалась такой же соблазнительной, как и без нее.
Упругие ягодицы. Длинные ноги. Все три фотографии были словно нарочно подобраны, чтобы пробудить в Лукасе желание. Только теперь у этой девушки появилось имя — чрезвычайно опасное имя. Теперь влечение Лукаса к ней переплелось со страхом и предчувствием угрозы, поскольку в голове у него роились вопросы, которые ему вдруг стало боязно задавать.
Его пальцы сжались, смяв уголки снимков, прежде чем уронить их на стол. Лукас понимал, что ведет себя глупо, что он должен что-то сказать. Каким-то чудом ему удалось выдавить из себя хриплый шепот:
— Это и есть… Бетани-Энн Моуран?
Блестящие глаза Стинки воззрились на него в упор.
— Я понимаю вас: она неотразима.
Лукас с трудом изобразил равнодушный кивок.
— Мне она представлялась совсем другой. Больше похожей на святошу или чопорную классную даму.
— Нет, наша Чандра не такая. У нее перебывала дюжина самых неподходящих приятелей.
Лукас вспыхнул, разозлившись при упоминании о других мужчинах.
— Я был у нее первым. — Стинки тоже покраснел. — Но потом она дала мне отставку.
— Почему?
— Не ваше дело! Просто найдите ее, адвокат, пока это не сделал кто-нибудь другой.
— Вы хотите сказать — полицейские?
— Не обязательно.
Единственным нормальным ответом могло стать признание, что он уже нашел ее. Но при виде Стинки, который как раз поднялся с места, какой-то первобытный, почти животный инстинкт остановил его.
Молчание между двумя мужчинами затянулось и приобрело явный оттенок неловкости, по крайней мере для Лукаса.
— Вы в порядке, адвокат? Похоже, вы вдруг занервничали.
Лукас провел пятерней по смоляным волосам, стараясь придать этому жесту небрежность.
— Просто заработался допоздна — появилось новое дело. Очень прибыльное.