Но в следующий миг она заметила на краю стола телефон, и в сердце острым ножом вонзилась мысль о том, как хладнокровно Шон лгал ей.
Шон усадил ее в кожаное кресло с высокой спинкой, а сам отступил к столу.
– И покончим наконец с этой комедией ошибок!
Лия подняла глаза. Теперь, когда Шон стоял к ней лицом, она могла ясно оценить, какой невосполнимый ущерб нанес его красоте шрам от аварии.
Лихорадочный жар пропал, и Лию охватила дрожь. Ей вдруг подумалось, что два профиля Шона представляют две стороны его личности и она в полной мере узнает их обе.
Левый профиль – ангельский лик, воплощение сильной, мужественной красоты. В детстве у Лии была Библия с картинками: так выглядел там архангел Михаил.
Правый профиль – тоже ангел, но падший и проклятый. Темный ангел, исполненный горечи и злобы ко всему сущему, находящий жестокую радость в том, чтобы делать других сопричастными его несчастью.
Таков Шон: он может быть и ангелом, и демоном. Сейчас он нежен и заботлив, а в следующий миг – опасен и враждебен, как воплощение зла. Добро и зло сменяют в нем друг друга, словно в калейдоскопе, и она не в силах угадать, какой Шон предстанет перед ней в следующую секунду.
– Мне вы не верите, так поверьте собственным ушам!
Гневным движением он столкнул телефон ей на колени и прислонился к столу, засунув руки глубоко в карманы. Лия колебалась, не понимая, чего он от нее хочет.
– Ну! – поторопил он ее. – Вы хотели позвонить? Валяйте, звоните!
Лия робко протянула руку к телефонной трубке, не веря, что Шон и вправду позволит ей набрать номер.
Но, едва подняв трубку, она поняла, зачем Шон принес ее сюда и что хотел ей доказать.
Телефон молчал. В трубке не слышно было даже потрескивания – глухая, мертвая тишина.
– Телефон перестал работать еще до того, как погас свет, – бесстрастно сообщил Шон. – К счастью, прежде, чем это случилось, я успел дозвониться до врача.
Он сухо, иронически усмехнулся.
– Если помните, телефон зазвонил как раз тогда, когда вы упали в обморок. Автоответчик принял сообщение от Пита: он, понимаете ли, слишком поздно вспомнил, что у Энни теперь другая машина.
Нет, это было уж слишком! Сперва поверить лжи Шона, смириться с тем, что в коттедже нет телефона и связаться с матерью ей не удастся. Потом узнать, что телефон все-таки есть. И в довершение всего убедиться, что телефон, хотя и есть, бесполезен. Господи, что же будет с мамой?!
При этой мысли глаза Лии наполнились слезами, и она подняла руку, чтобы смахнуть с лица предательское свидетельство слабости.
– Лия, послушайте… ну не все же так плохо! Аметистовые глаза ее вспыхнули гневом.