80.
Мама не удерживала его, когда он ушёл в сумерки. Только посмотрела на Клару — и та молча прошла следом. Она и сейчас шла следом, но Данила всё равно был один. Ему никуда не хотелось. И ничего не хотелось. Он жалел, что кончился дождь. Пусть было бы темно и сыро.
Вот есть в Македонии — далёкой, маленькой балканской стране, где идет война — село Лешок. Знаменитое село — ни разу без боя оно не сдавалось врагу: ни туркам, ни австрийцам, ни итальянцам, ни немцам… Его жители брали оружие и защищались отважно. Так было и в ночь с 5 на 6 июля — совсем недавно, когда подступили албанские бандиты. И начали обстреливать из миномётов и пулемётов. Жители принялись отвечать, — в тех местах у каждого есть оружие и пользоваться им умеют все, от мала до велика.
Русских в селе, конечно, не было. Не должно было быть. Те, кто хозяйничают в тех местах, не любят русских и не хотят, чтобы "они не лезли не в своё дело". Но простые македонцы думают совсем не так, потому сто Лешок вместе с ними защищали и сербы, и болгары, и русские были, которые приехали туда воевать. Многие говорят — за деньги. Но это неправда. Можно ПОЙТИ воевать за деньги. Но ВОЕВАТЬ за деньги нельзя, уж очень быстро война и горе чужого народа становиться твоими…
Был там и Андрей Баронин, только звали его в тех краях по-другому. Он с двумя товарищами перебегал улицу, меняя позицию, когда за их спинами разорвалась мина. Двоих македонцев ранило. А русского добровольца убило наповал. Он упал на далекую македонскую землю, и автомат его, падая рядом, выстрелил, словно салютуя хозяину.
Отца Данилы убили те же, кто убил отца Клары — милиционера ОМОНа. И те же, кто ранил в Таджикистане отца Сашко — пограничника. И те же, кто, как боялась тётя Фрося "вобьют" её младшего сына в Чечне. Они назывались по-разному, эти убийцы, и даже говорили на разных языках. Но ХОТЕЛИ они одного. И добивались своего одними методами — УБИВАЯ тех, кто противостоял им. Или просто — убивая как можно больше. Всех подряд, чтобы испугать.
Почему мы начинаем что-то понимать, когда уже поздно? СОВСЕМ поздно? Можно кричать, можно просить прощенья… можно застрелиться или найти выпустившего ту мину бандита и застрелить его. Только всё равно Андрея Баронина — уже не будет. Умирай, живи, позабудь, помни всю жизнь — НЕ БУДЕТ. И все слова будто покрыл налёт пыли, и потускнели даже самые яркие из них…
Кроссовки промокли. В незастёгнутый ворот ветровки текло. Джинсы облепили ноги.
Ну и пусть.
Как болит сердце… Первый раз в жизни! Или это не сердце — а душа?
— Данила! Даня, постой!