Амикам действительно оказался занят. Настолько, что уделив гостю едва ли четверть часа, откланялся, оставив на попечение дочери.
Лия проводила взглядом отца.
— Он сегодня не в духе, извини.
— Что-то случилось?
— Налоги. Вчера узнал — сегодня весь день считает и ругается, мол, десятину туда, десятину сюда, да налог власти, этак и вовсе без штанов останешься. — Она улыбнулась.
— "Туда" — это церкви. — Догадался Рамон. — а "сюда"?
Налог герцогу побежденные платили едва ли не с самых первых дней после падения города.
— Нашим храмам.
— Зачем? — Рамон удивился. Смысл платить обслуге идолов, за которыми не стоит никакой силы, ускользал от его понимания. За церковью власть, даже если оставить в стороне вопрос веры, а какова власть храмов?
— А тебе не приходило в голову, что мы все еще чтим наших богов?
Рыцарь хотел было съязвить: не заслуживают почитания боги, не защитившие свой народ. И прикусил язык. Это Эдгара можно было дразнить, зная, что тот не обидится. Пикировки доставляли удовольствие обоим, и их отчаянно не хватало сейчас, когда брат уехал. Но девочка может расстроиться — а ей и без того несладко, особенно если вспомнить последний разговор. Ох, а сам-то хорош — за всю неделю не удосужился спросить, как она, да и сейчас бы не пришел, если бы прогуляться не захотелось. А сейчас вроде как и спрашивать неловко — опомнился, называется. Он пригляделся к Лие, выискивая следы того смятения, что видел тогда. Но сейчас она выглядела и вела себя как обычно, а что там в душе — поди догадайся. Рамон мысленно обругал себя последними словами. Поймал вопрошающий взгляд девушки и вспомнил, что не ответил.
— Не приходило. — Надо было сменить тему, и как можно быстрее. А то не ровен час, девочка вспомнит тот разговор и снова расстроится. Не то, чтобы ему не понравилось держать ее в объятьях, успокаивая, но это не повод. Рамон развел руками, дурашливо улыбнулся. — Виноват. Готов принять любую кару. Какое наказание придумает госпожа?
В ее взгляде на миг промелькнуло удивление. Потом Лия улыбнулась:
— Наказание будет страшным и неотвратимым. Свози меня в лес. Хочу по грибы, а отец одну не отпускает.
Дома собирать грибы и ягоды считалось занятием для простолюдинов. Здесь молодежь из хороших семей пол-лета проводила в лесу, да и люди в годах не гнушались побродить с корзиной.
Рамон опустился на одно колено, засмеялся:
— Повинуюсь, прекрасная госпожа. Оседланный конь ждет во дворе, сам же почту за честь следовать пешком.
— Обойдешься. — Хихикнула она. — Подожди тут, я сейчас, переоденусь и прикажу коня подать. Я мигом! — девушка выпорхнула в дверь.