Де Вулф направился к двери, постукивая палкой.
— Спущусь осмотреть этот чулан, который ты мне столь любезно соблаговолил предоставить, — не скрывая сарказма, пробормотал он. — Гвин и Габриэль могут перенести туда мой стол и стул. Это вся мебель, которой обладает королевский коронер для исполнения своих обязанностей!
И с этим прощальным едким замечанием захромал из комнаты, оставив терзаться раздражением шерифа, бессильного что-либо возразить в своем нынешнем непрочном положении.
Велев лохматому валлийцу заняться переносом вещей и документов в жалкую келью под башней, Джон сел на Одина и поехал шагом вниз по городу. Утро было в самом разгаре, и до обеда, который стряпала Мэри, оставалось еще не менее двух часов.
Коронер решил поехать в трактир «Ветка плюща» и распить кварту эля с Нестой, своей пассией-трактирщицей. Он знал, что Матильда будет все утро молиться в церквушке св. Олафа на Передней улице. Он подозревал — почти надеялся, — что его супруга увлечена тамошним приходским священником, жирным, напыщенным клириком. Матильда ходила туда по несколько раз в неделю на различные непонятные мессы, что позволяло де Вулфу наносить дневные визиты своей любовнице-валлийке.
Трактир «Ветка плюща» располагался неподалеку от церкви св. Олафа, и, хотя было маловероятно, что его жена выйдет из церкви во время службы, Джон решил не пренебрегать осторожностью и направился в трактир по Соборной площади, а затем по закоулкам нижнего города. Когда он выехал с Соборной площади через Медвежьи ворота и обогнул бойню, где в крови и визге забивали овец, свиней, коров и быков, у него снова появилось ощущение, что за ним следят. Возможно, став более восприимчивым из-за опасения встретиться с женой, он окинул взглядом запруженную людом улицу и тут же заметил человека, пристально глядящего на него из-за будки, торгующей горячими пирожками. Спустя секунду человек исчез в толпе, но де Вулф был уверен, что это был тот, кого он видел уже дважды, впервые вчера, и второй раз час тому назад, когда ехал в Ружмон.
Выведенный из себя ужимками своего преследователя и собственной неспособностью вспомнить его имя, де Вулф направил Одина вниз по склону улицы Священников, где проживали многие из викариев и соборных служек. Внизу был переулок, примыкавший к внутренней стороне городской стены, а за ним набережная и река Эксе, но коронер свернул на полпути с улицы, заставленной неправильной формы деревянными домами, в Пустой переулок. Переулок этот получил название благодаря голому пустырю, на котором располагался постоялый двор «Ветка плюща». Его крутая соломенная крыша громоздилась на низком каменном здании, зияющем дверным проемом и четырьмя окнами со ставнями.