март 1195
Изувеченный корабль стремительно несло ветром к смутно видневшемуся в сгущавшихся сумерках скалистому берегу. Хотя по суровым меркам Бристольского залива погода была далеко не самой худшей, сильный северо-западный ветер неистово вспенивал гребни серых атлантических валов и окутывал завесой брызг громадные утесы.
Маленькое суденышко с крутыми бортами болтало из стороны в сторону по воле волн. Сорванный парус серой грудой громоздился на палубе. Не было и рулевого весла на корме: его, как и кормчего, смыло за борт. Столкновение со скалами северного побережья Девоншира казалось неизбежным. Уже замаячили по левому борту огромные утесы Эксмура. Береговая линия, изрезанная скалами, рифами и бухточками, не сулила ничего хорошего от встречи с ней.
Судном, которое несло на скалы, был нарр — вариант ладьи викингов, с высокими носовыми и кормовыми ахтерштевнями, не украшенными, как обычно, резными драконами. Переднюю и заднюю части судна занимала палуба, в центре зиял открытый люк грузового трюма. Парусинового тента над ним уже не было, как и самого груза, и трюм по пояс залило водой, которую нарр зачерпывал бортами, врезаясь в волны в своем хаотичном движении к скалам.
Несмотря на сгущавшиеся сумерки, было еще достаточно светло для того, чтобы единственный оставшийся в живых моряк мог рассмотреть лежавший рядом труп одного из своих товарищей. Ноги несчастного запутались в канате, и поэтому его не смыло за борт. В ужасе вцепившись в свалившуюся на палубу рею, юный моряк всматривался сквозь брызги в серую глыбу берега, который неумолимо несся на него. Зная большинство береговых ориентиров между Пензансом и Бристолем и, несмотря на страх, он узнал высочайший утес Англии, носивший название Большой Палач, возвышавшийся более чем на тысячу футов над заливом Кум-Мартин.
Когда последние несколько кабельтовых открытого моря сменил грохочущий белой пеной прибой, юноша мельком увидел тусклый желтый огонек. Он вспыхивал высоко в скалах, прямо над тем местом, куда неизбежно должно было ударить судно. Завопив от ужаса, парень услышал скрежещущий треск корпуса, и спустя несколько секунд очередной вал швырнул корабль на зубчатый риф у подножия утеса. Удар вырвал из ослабевших рук юноши рею, и когда судно почти легло на борт, моряк соскользнул по палубе и был смыт в прибой набежавшей волной. Бурун закатил его в узкий проток между скалами и презрительно выплюнул на галечную косу, обрывавшуюся в неглубоком гроте. Всхлипывая от страха и лишь краем сознания понимая происходящее, паренек пополз на четвереньках сквозь белую пену, уже струившуюся навстречу набегавшей волне, и, вскарабкавшись как можно выше на отмель, рухнул без сил.
