— А вещи зачем? — только заметил сложенные на крыльце сумки князь.
— Проветрится она вещички вынесла, сейчас уж обратно занесет, — ответил Стоян. — Завтра утром жду тебя, Варвара. Только не сильно рано, — добавил он и пошел прочь.
— Стоян опять тебя обидел? — поинтересовался князь, Варвара только отрицательно покачала головой.
— А я вот к тебе зашел тебе спасибо сказать, жизнь ты мне спасла.
— Я-то, каким образом? — удивилась Варвара. — А тот мужик значит правда недоброе замыслил?
— Замыслил, — согласился Радомир. — По твоей наводке стажа в нем давно разыскиваемого душегуба опознала.
— Ох, мамочки.
— Чем отблагодарить мне тебя, Варенька?
— Да за что же тут благодарить? — удивилась девушка. — Не уж то кто другой бы не предупредил, коли почуял что неладное?
— Так никто кроме тебя и не почуял, — улыбнулся князь.
— Работа это моя. За то вы мне денег и платите.
— Работа работой, а все же возьми, — князь вытащил из кармана широкий, плетеный сеточкой из тонких золотых нитей браслет, украшенный на застежке маленьким блестящим камешком.
— Ой, князь, дорогой же, — ахнула ведунья, но Радомир возражений ее слушать не стал, а примерил браслетик на руку. Украшение пришлось в пору. — И запомни, никто и никогда нам тебя не заменит, — сказал он, поднимаясь.
Варвара еще долго стояла на крыльце, смотря князю вслед и было на душе у нее тепло и радостно.
Любава нежилась в мягкой постели, вставать совсем не хотелось. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь неплотно задернутую занавеску, создавали на полу причудливые узоры. Молодая ведьма размышляла, что написать в письме отцу: похвастаться тем, что работу нашла или пока про работу умолчать. Не засмеет ли отец должность второй помощницы в таком небольшом городе?
— Все великие города когда-то были маленькими, — возражала в мысленном споре отцу Любава. — Быстогород тоже когда-нибудь станет большим.
— Так то когда-нибудь, — усмехался воображаемый купец. — А пока ты, звездочка моя, непонятно кто в глухой дыре. Об этом ли ты мечтала? Стоило ли ради этого покидать родной дом?
Спор с самой собой портил настроение, а щебет птиц за окном, и шум у соседей злость усугубляли.
— Не спится ей, — пробурчала Любава и подошла к окну, стараясь остаться незамеченной. — Опять кентавры у нее пасутся, медом им там что ли мазано?
Так вышло, что комнату Любаве сняли у соседей Варвары, и ведьма из окна со второго этажа прекрасно видела все, что в ведуньи творилось. И не то чтобы там творилось что-то ужасное, но у Варвары постоянно были люди: иногда за помощью приходили, а еще чаще там ошивались кентавры или тот непонятный рыжеволосый парень, которого Любава видела в день своего приезда. Вот и сейчас, ведунья сидела на крыльце и расчесывала волосы, лежащему у нее в ногах кентавру, но это был не их вожак, который бывал у ведуньи чаще всего.