Даже когда он просто трогал ее кисти, ей казалось это оскорбительным. А теперь он хочет лишить ее любимого дела, которому она собиралась посвятить всю свою жизнь, будто это нечто ничтожное. Ее сердце так забилось, что она ощутила спрятанный на груди кинжал. Как заставить его отложить оружие и снять доспехи, чтобы получить возможность убить его?
Джеймс подошел к ней. Все его движения были рассчитанными, точными.
Интересно, подумала она, акт их интимной близости будет так же выверен?
Черт побери! О чем она думает? Она не собирается ложиться с ним в постель. Она собирается его убить.
Он остановился прямо перед ней, заслонив собой все пространство вокруг.
Она повернула голову в сторону окна, чтобы избежать взгляда на оказавшуюся перед ее глазами металлическую пластину, прикрывавшую его мужское достоинство. Оно было такое… большое.
— Миледи, — сказал он, — не надо осложнять себе жизнь. Соберите ваши принадлежности.
Гнусное животное. Ярость сжимала ей грудь. Ну почему ее сестра не поторопится и не даст долгожданный сигнал, что уже можно зарезать это чудовище?
Но ведь еще не наступили даже сумерки.
Просто силой ей его не одолеть. Придется заставить себя ждать подходящего момента. Она разложила кисти ровными рядами на дно сундука. Если она сама этого не сделает, Монтгомери скорее всего просто швырнет туда все без разбору. Краски будут попорчены, кисти перепутаны его грубыми руками.
Он взял баночку с синей краской и стал вертеть в руках.
— Ты поступила неразумно, жена, оскорбив меня на виду у моих людей.
Ей хотелось отнять у него краску и измазать ему лицо.
— А вы поступили неразумно, поцеловав меня на виду у моей семьи.
— Мы только что поженились. Теперь я твоя семья.
Бренна уже просто кипела. Но она ни за что не позволит ему рассердить ее или заставить сделать глупость. Скоро наступит назначенное время. Надо потерпеть.
Она положила в сундук палитру и шпатель.
— Мир, жена, — сказал он. — Этот брак может либо обернуться в твою пользу, либо сработать против тебя. Выбирай…
— Выбирать?
Бренна с шумом втянула в себя воздух и стала складывать в сундук краски. Потом начала бросать поверх них неоконченные этюды на пергаментной бумаге.
Он ходил по комнате, заглядывая в углы и под кровать. Несмотря на то, что он был в доспехах, его движения были плавными и достаточно грациозными, свидетельствуя о его физической силе и стойкости, а также о качестве военного снаряжения.
Комья грязи с его сапог валялись на чисто подметенном полу. Звон кольчуги действовал ей на нервы.
Он поднял угол матраса и заглянул под него.