Когда отлетели две последние доски, Зандт нагнулся, подхватил ее под спину и поднял. Он взвалил ее на плечо. И тут она увидела мое лицо и закричала.
* * *
Нина знала, что ей нужно встать. Снизу она не могла дотянуться до ручки и тем более открыть дверцу, не говоря уже о том, чтобы забраться в машину. Она уже успела заметить, что кабель, который разматывал Дэвидс, тянулся прямо через автостоянку к другому зданию. Тому самому, где, вероятно, лежал Бобби. И она знала, что он точно так же тянется по всему комплексу, что это последнее средство защиты и даже, может быть, нечто большее.
Она снова опустила голову на асфальт. Ее правая рука, которая столь верно служила ей все эти годы, которая делала все, о чем она ее просила, теперь отказывалась повиноваться. Казалось, будто рука принадлежит кому-то другому, кому-то, кто был не на ее стороне и не слушал, что она говорила. Ей казалось, будто рука превращается то в резиновую перчатку, заполненную желе, то в клешню из раскаленных углей. Похоже, это был весьма дурной знак.
Нина дважды сглотнула и приподняла голову. Земля под машиной выглядела сухой, по крайней мере намного суше, чем вокруг. Можно было попытаться заползти туда и немного передохнуть. Тело подсказывало ей, что это очень хорошая мысль, и даже правая рука, казалось, начала оживать.
Перекатившись на правый локоть, она резко выбросила вперед левую руку. Боль пронзила ее мозг, на секунду вернув сознанию ясность, и она неожиданно оказалась на ногах. Она пошарила по дверце левой рукой, но не сумела с ней справиться, попробовала правой — и, к ее удивлению, та подчинилась ей, и дверца открылась.
Нина попыталась упасть на сиденье водителя, но ей это не удалось. Снова поднявшись на ноги, она схватилась за руль и подтянулась. На этот раз она, по крайней мере, сумела оказаться на сиденье.
С трудом выпрямившись, она захлопнула дверцу и попыталась нащупать ключи.
Их не было.
* * *
— Джон, послушайте меня, — сказал я. — Она сейчас ничего не соображает. Она сама не понимает, что говорит.
Зандт пятился от меня по лестнице, выставив перед собой пистолет. Сара пряталась позади него, крепко обхватив руками за пояс, ища одновременно защиты и опоры. Ноги едва держали ее, и она чуть не упала. Зандту пришлось повернуться, чтобы подхватить ее, обняв рукой за плечи и прижав к себе. Она больше не кричала, но только потому, что лишилась голоса, который сменился едва слышным хрипом.
Я медленно спустился на несколько ступеней. Руки мои были подняты, и голос звучал тихо и спокойно.
— Я не похищал ее, — сказал я. — Меня тогда не было в Санта-Монике. Я был в Санта-Барбаре и могу это доказать. У меня остались счета из гостиницы.