Монахини стояли перед Верховной Жрицей неподвижно, напряженные как струна, немые, слегка побледневшие. Они были готовы в путь. Полностью собраны. Мужские серые дорожные одежды, теплые, но не связывающие движений кожушки, удобные эльфьи башмаки. Волосы острижены так, чтобы их легко было содержать в чистоте в лагерях и во время переходов. И чтобы они не мешали работать. Плотные маленькие узелки, в которых была только пища на дорогу и необходимые медицинские инструменты. Остальное им должна была дать армия. Армия, в которую они отправлялись.
Лица обеих девушек были спокойны. Внешне. Трисс Меригольд знала, что у обеих чуть-чуть дрожат руки и губы.
Ветер рванул голые ветви деревьев храмового парка, погнал по плитам двора пожухшие листья. Небо было темно-синим. Чувствовалось, что надвигается метель.
– Вы уже получили назначение? – прервала молчание Нэннеке.
– Я – нет, – ответила Эурнэйд. – Пока буду на зимней базе, в лагере под Вызимой. Вербовщик говорил, что весной там остановятся подразделения кондотьеров с Севера… Мне предстоит быть фельдшерицей в одном из отрядов.
– А я, – слабо улыбнулась Иоля Вторая, – уже получила. В полевую хирургию к господину Мило Вандербеку.
– Только не опозорьте меня. – Нэннеке окинула девушек грозным взглядом. – Не опозорьте меня, храм и имя Великой Мелитэле.
– Ни за что не опозорим, матушка.
– И следите за собой.
– Да, матушка.
– Ухаживая за ранеными, вы будете валиться с ног, не зная сна. Вы будете бояться, будете сомневаться, глядя на боль, и страдания, и смерть. А в таких случаях легко пристраститься к наркотику или возбуждающему снадобью. Будьте осторожнее с этим.
– Знаем, матушка.
– Война, страх, смерть и кровь, – Верховная Жрица сверлила обеих взглядом, – это страшное ослабление нравов, а для некоторых – чрезвычайно сильная афродизия. Сейчас вы не знаете и знать не можете, как это подействует на вас, девочки. Будьте осторожны. А в крайних случаях, когда уже ничего больше сделать будет нельзя, применяйте предохранительные средства. Если все же, несмотря на это, одна из вас забеременеет, тогда сторонитесь знахарей и деревенских бабок! Поищите храм, а лучше всего – чародейку!
– Знаем, матушка.
– Это все. Теперь можете подойти под благословение.
Она поочередно возлагала им руки на голову, поочередно обнимала и целовала. Эурнэйд откровенно хлюпала носом. Иоля Вторая, как всегда, разревелась. Нэннеке, хоть и у нее самой чуть ярче, чем всегда, блестели глаза, фыркнула.
– Без сцен, без сцен, – сказала она, как могло показаться – гневно и резко. – Вы идете на самую обыкновенную войну. Оттуда возвращаются. Ну, забирайте вещички, и до встречи.