— Стреляй в меня! — закричала она. — Прошу, скорее!
Каледин нажал на курок, целясь в голову зомби — пистолет дал сухую осечку. Алиса подняла револьвер — обе руки тряслись, в барабане осталась одна пуля. Катя приближалась — она старалась двигаться медленнее, но приказ полностью овладел ее мозгом. Девушка ощущала наслаждение от предстоящего убийства и пира… вкушения того, что находится в черепе.
— Стреляй, твою мать! — завизжала Мельникова, оскалив рот.
Она замахнулась кинжалом — палец Алисы дернулся назад. Револьвер ахнул, окутавшись очень элегантным, даже в чем-то гламурным облачком дыма.
На месте левого глаза зомби образовалась черная яма — изнутри полились тонкие струйки рома. Серая кожа расползалась, превращаясь в ошметки.
— Спасибо… — в голосе Кати Мельниковой звучало счастье.
Череп треснул, когда ее голова ударилась о мостовую. Сзади, в отчаянии царапая ногтями морщинистое лицо, разрыдалась мамбо Мари-Клер…
Глава восьмая
ПОЛНОЧЬ МЕССИИ
(Заброшенная фабрика, джунгли у Гонаива)
Связной не ждал приезда Сандова. Ему было безразлично, почему тот не смог прилететь в Порт-о-Пренс. Какая разница? Сандова он знал давно, еще с юношеских лет. Взял в подельники по простой причине — без его помощи с документами никак не обойтись. Разумеется, не за красивые глаза. Обер-камергер не был подвержен сентиментальности и всегда брал деньги с друга детства. Пользу он приносил немалую — Сандов чувствовал себя в Кремле как рыба в воде и отлично знал, кто из министров охотнее поставит подпись под нужной бумагой. Конечно, можно было самому дать взятку через МИД и получить диппаспорт… но после выхода полиции на Червинскую (а связной был уверен, что ее личность выяснят) у взяткобравца появятся вопросы… подельник обычно их не задает.
Выгода есть и в другом: от партнера легко избавиться, не испытывая угрызений совести. Он сказал Сандову, что открыл тайну… ту, ради которой оба они когда-то вступили в секту Хабельского… как воскрешать покойников. Тот клюнул на наживку, стоило лишь предъявить воскресшую из мертвых дочку профессора. Обер-камергер был уверен — связной мечтает поднять из гроба Наполеона, Пушкина и остальных… для пущего тщеславия и понтов. Вот дурак-то. Сам же Сандов желал использовать вуду настолько примитивно, что слезы от смеха на глаза наворачивались. Когда любимый сенбернарчик государев сдохнет, провести ритуал и оживить, а неуловимого купца Ивушкина в Лондоне извести смертной мукой с помощью куклы. Царь-батюшка, по мнению обер-камергера, такую верность оценит, назначив Сандова третьим соправителем — тоже цезарем, а то и августом, чем черт не шутит. В Византии, откуда Русь крещение восприняла, однажды на троне сразу пять императоров сидело