В невыразительном голосе Кеши промелькнули нотки горечи. Он досадливо махнул рукой, взял фуражку и, надвинув ее на узкий желтый лоб, встал из-за стола. Семенов покраснел, и пробурчал что-то невразумительное. Наверное, "извините".
Машиной Кеши оказалась старая "восьмерка", которая завязла в первой же луже. Отправив наказанного Семенова толкать ее, Кеша безнадежно газовал, пока, наконец, не выбрался из ямины. Лично у меня сложилось впечатление, что в лужу Кеша заехал специально, а когда грязный Семенов оттирал штаны у ближайшей колонки, на лице азиата мелькнула злобная ухмылка. Осуждать Еркена я не мог. В конце концов, нечего было сопляку рот раскрывать. Не все аристократами рождаются. Некоторые вынуждены жить в дерьме, хотя им этого ой как не хочется…
Семенов влез на переднее сидение и за всю дорогу ни разу не открыл рта, сопя, как паровоз. К счастью, ехать было совсем недалеко, просто дороги были разбиты настолько, что нас подбрасывало на ухабах с такой силой, что мы бились макушками о низкий потолок.
— Где-то здесь этот дом, — проворчал Кеша и опустил стекло со своей стороны. — Так, тридцать два…. Тридцать четыре… Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд…
Я тоже сунул голову в окно, а потом сверил адрес. Улица Степана Разина, дом тридцать шесть… Все верно, за небольшим исключением.
Тридцать шестого дома не было и в помине. На его месте стоял оскалившийся горелыми досками остов. Вся территория двора заросла бурьяном и крапивой, в дальнем углу нагло шелестел листьями камыш. Воспользовавшись брешью в частоколе домов, окресные жители мгновенно превратили двор сгоревшего дома в свалку.
— Может, тут такая нумерация? — спросил Семенов и высунулся в другое окно. — Нет, там нечетная сторона.
— Кеша, вон мужик у колонки, — сказал я. — Подъезжай к нему, спросим про тридцать шестой дом.
Кеша послушно тронулся с места. Абориген в драном дождевике набирал воду в алюминиевую флягу и на нас даже не глянул. Попыхивая сигаретой, он прикрывал ее от сыпящихся с неба капель, что полностью поглощало его внимание.
— Уважаемый, — заорал Кеша из окна. — Скажи пожалуйста, а где тридцать шестой дом?
— Сгорел, — буркнул мужчина. — Вы мимо него только что проехали.
— Давно? — поинтересовался Кеша.
— Давно. Лет восемь или десять.
Ретивый Семенов вылез из авто и подошел ближе к аборигену. Мужчина оценивающе посмотрел на грязные штаны практиканта, но ничего не сказал.
— А хозяева где? — жадно спросил Семенов.
— Кто их знает? — меланхолично ответил мужчина, бросил окурок в сторону и, надавив на рычаг колонки, вытащил служащий упором деревянный брусок. Захлопнув крышку фляги, мужчина подцепил ее на крюк валявшей рядом двухколесной тележки и выжидательно уставился на нас.