— Ты мне что-ли указывать будешь, что носить, а что нет?— Бьярни явно понесло. Главное не перегнуть палку. Кончится может печально.
— Хотя бы и он. На тинге, попробуй ты судиться в доспехах, тебя мигом землей накормят. А тут ты себя невесть кем возомнил? — Продолжил я раскачивать фигуранта.— Снимай и будем разговаривать по хорошему.
— А не сниму, то по плохому? — Вызверился на меня подсудимый.— Это как?
— Увидишь. Пока же меня интересует, какого демона ты приказ нарушил? Наказание за нарушение приказа тебе известно? По закону?
— Ты меня законом не пугай, сопляк. На что имел право, то и сделал.
— Именно поэтому на суд где все в одних рубахах, ты в доспехах заявился, невиновность свою доказывать? — Это Хадд.
— И нет ли в этом неуважения к нам лично? — Неожиданно успокоившийся Бруни с издевкой рассматривал живого мертвеца.
— И почему прямой и недвусмысленный приказ, за нарушение которого на кол садят, ты решил нарушить, и почему решил что в своем праве? — Это я, — Ты кто? Сотник дружины конунга? Или хольд из его ближних?
— Доспехи снимай, — это включился молчащий, до того Торвальд. — Пока не пожалел. Ты что тут, меня пугать пришел? Или думаешь никто не сможет тебе кровь и в железной рубахе пустить?
Бьярни смачно сплюнул в его сторону. Торвальд вскочил. Бьярни схватился за меч. Охрана выступала вперед, депутаты постарались увеличить дистанцию наблюдения, воины Бьярни тоже схватились за оружие ...из ближайших шатров появились лучники. А Бруни сказал:
— А вот и прямой мятеж. А не только неподчинение. Ты кто такой чтобы на суде за оружие хвататься? На замечание которое тебе вправе сделать?
Бьярни дернул меч. В натуре он тупой. Я спокойно откинул ткань и взял лежавший рядом трофейный арбалет "Приносящего Смерть", подобранный взамен потерянного в Аргайле. После чего выстрелил ему в живот. Группа поддержки тоже схватилась за оружие, но шансов у них не было никаких. Их расстреляли из луков с десяти метров. А потом добили мечами и топорами. Доспехи в данной ситуации не имели никакого значения.
К своему несчастью, Бьярни был еще жив. Как оставался жив еще через час, когда когда его, уже освобожденного от доспехов посадили на кол, загодя заготовленный подчиненными Бруни. Его оставалось только вкопать. Рядом, на кольях потоньше, красовались головы его убитых товарищей. К ним проявили милосердие.
Народ урок понял. Но любви к нам, ко мне в частности это не прибавило.
* * *
Замок действительно не удалось взять до появления Герцогского войска. Высаживались они по нашим следам в той же бухте. Свои корабли мы перегнали в городской порт, наплевав на падающие на излете камни и стрелы с башен замка, делить наши невеликие силы было глупо. Нужно было только не дать совершить успешно еще одну вылазку, на этот раз против кораблей.