Я уходил на улицу с утра и на целый день. Во дворе теперь нечего было делать, все куда-то разъехались, зато на улице прокладывали газ. Весь день я сидел на горе песка и смотрел, как прокладывают газ, — интереснее этого ничего я не видел в жизни. Удивительно, что никто не догадался продавать билеты на такое зрелище, я уверен, что были бы огромные очереди и колоссальный успех. Чего стоил один экскаватор! Он рычал, кусал землю, погребал ее под себя зубчатым ковшом и доставал наверх, как поварешкой, потом дергался в сторону, проносил ковш высоко и высыпал его на конец песчаной горы. При этом гора вблизи него тряслась и потихоньку стекала обратно в траншею. Но он быстро отползал на своих гусеницах дальше и снова грыз, подгребал и высыпал — на это можно было смотреть без конца. А если надоест, стоило повернуться и смотреть в другую сторону, откуда он приполз. Там голые плотники в белых штанах обшивали стены траншеи досками, за ними уже спускали на цепях черные трубы, залитые смолой, а еще дальше сверкала электросварка. Она сверкала так далеко, и все мгновенно делалось голубым. Голубые плотники забивали голубые гвозди голубыми топорами. Голубой экскаватор ел голубую землю. Одни тени на стенах были черными — они вспыхивали и сразу же исчезали, и потом глазам было немного больно и темно.
Я очень долго мог сидеть там один, смотреть и ни с кем не разговаривать, и это было очень хорошее, нескучное одиночество.
Иногда еще, если мама давала деньги, я ходил в кино. В кино все были невероятно смелые, и я думал: смог бы я сам вот так же стрелять из пулемета, бежать в атаку и храбро сражаться штыком и гранатой? Мне казалось, что смог бы. Во всяком случае, очень хотелось смочь. Но в одном фильме, не про войну, показывали мальчишку, который бился со змеей. Я на такое совершенно не способен. Он спокойно шел по своим делам, шел босиком, а змея вдруг выползла на дорогу и уставилась ему в лицо. Огромная змеиная голова во весь экран! Смотрит на тебя злющими глазами и только языком стреляет, будто облизывается. Это же такой нестерпимый ужас. И мальчишка побежал. Ему не очень нужно было идти туда, куда он шел, то есть дела у него были пустяковые — свободно можно было убежать домой, тем более что змея за ним и не гналась. Но он вдруг остановился. Остановился и смотрит назад, на змею, а змея опять во весь экран. И так несколько раз — мальчишка, змея, мальчишка, змея.
И вот этот мальчишка поднимает палку и медленно идет к змее. Боится он ее страшно, просто трясет всего, но идет. А змея приподнимается ему навстречу и начинает задыхаться от злобы, свистит и шипит. Он идет босиком, поднимает палку, змея его ждет, шипит… Я почувствовал, что сам вот-вот сползу со стула от страха. И тут он кинулся на нее, ударил, но промахнулся, а змея быстро обвилась по палке почти до руки, он еле успел палку отбросить, схватил другую — и снова на нее… Пыль, свист, змея! Как уж он с ней дрался, не помню, я, наверное, сполз на пол и ничего не видел. В общем, он ее убил. Раздавил палкой на дороге и пошел дальше по своим пустяковым делам.