— Это я взял его с собой, — заступился Харри.
— Да? — Беккер взглянул на часы и встал.
— Ваши студенты ушли, — сказал Харри.
— Ушли? — Беккер снова опустился на стул. — Я… я хотел дать им немного отдохнуть.
— Я понял, — отозвался Харри. — Всем нам иногда полезно немного отдохнуть. Мы можем с вами поговорить?
Беккер отослал Юнаса в кафетерий, наказав ждать там, а сам объяснил:
— Решил не водить его сегодня в школу. Все эти вопросы, слухи… не хочу всего этого. Я уверен, вы понимаете.
— Ясно. — Харри достал сигареты, но, увидев, как решительно замотал головой Беккер, убрал пачку в карман. — Уж это-то понять куда проще, чем то, что вы написали на доске.
— Это квантовая физика.
— Звучит туманно.
— Мир атомов вообще туманная вещь.
— Как это?
— Они ломают все известные нам законы физики. Как, например, предмет может находиться сразу в двух местах? Нильс Бор как-то сказал: если тебя квантовая физика не испугала, значит, ты ничего в ней не понял.
— Но вы-то понимаете?
— Нет, конечно! Вы в своем уме? Это же чистый хаос. Но я предпочитаю тот хаос этому.
— Какому?
Беккер вздохнул:
— Мы, то есть наше поколение, стали менеджерами и секретарями наших детей. И Бирта — больше остальных. Все эти дни рождения друзей, внеклассные занятия и футбольные тренировки… Их столько, что я схожу с ума. Вчера мне позвонили из какой-то клиники, потому что Юнас пропустил прием у врача. Вечером у него тренировка по футболу, причем я даже не знаю где. А он, как и все нынешние дети, поди и не знает, как на автобусе-то ездить!
— У Юнаса проблемы со здоровьем? — спросил Харри и достал свой блокнот, где никогда ничего не писал, но вид которого производил бодрящее действие на свидетелей.
— Ничего особенного. — Беккер раздраженно махнул рукой. — Насколько я понимаю, вы пришли по другому поводу?
— Да, — ответил Харри. — Я хотел бы знать, что вы делали вчера после обеда и до самого вечера.
— Что?
— Это моя работа, Беккер.
— Это имеет какое-то отношение к… к… — Беккер кивнул в сторону сегодняшней газеты, которая лежала на неровной стопке бумаг.
— Нам пока ничего не известно. Пожалуйста, ответьте на мой вопрос.
— Скажите, вы меня подозреваете?
Харри промолчал и только посмотрел на часы.
Беккер громко простонал:
— Ладно, бросьте! Я же действительно хочу помочь. Вчера я весь вечер сидел здесь, работал над статьей, которую надеюсь вскоре опубликовать.
— Кто-нибудь из коллег сможет это подтвердить?
— Знаете, почему норвежские исследователи занимают в мировой науке положение маргиналов? Потому что их самолюбование значительно превышает их знания. Я был, как обычно, один-одинешенек.