Гуров решил на всякий случай уточнить, чтобы потом не возникло недоразумения:
– А если, не дай бог, будут убивать, ну, скажем, генерального прокурора или, к примеру, самого президента?
Задумов окончательно пришел в ярость:
– Да хоть меня самого! Я же сказал, ваша задача – патрулирование! И никаких убийств! Ясно? Предотвращать поджоги! Повторите!
Крячко понял, что сейчас Гуров сообщит генералу все, что о нем думает, поэтому забрал у друга микрофон.
– Так точно! – бодро отрапортовал Станислав. – Есть – никаких убийств, даже если будут убивать вас. Только предотвращать и только поджоги. Будет исполнено!
Гуров убрал рацию в бардачок и откинулся на спинку сиденья.
– Как думаешь, – обратился он к другу, – чем нас с тобой наградят за спасение Вишневского?
Крячко задумался:
– Мне, наверно, велосипед подарят, а тебе фотоаппарат. И по шоколадке.
И, исполненные радужных надежд, они отправились кататься по закрепленному за ними участку столичной территории.
* * *
По справедливости ожидая наград, сыщики и не предполагали, что над их головами собираются грозные тучи. И если судьба полковника Гурова была предопределена лишь в самых общих чертах, то участь Станислава Крячко решалась уже в этот вечер.
В то время когда сотрудники сводной группы направились на патрулирование, следователь Никодилов продолжал заниматься более серьезной работой. Он выполнял поручение подполковника Капца. Тот поставил перед ним задачу во что бы то ни стало состряпать дело внутреннего расследования на полковника Крячко.
Был в этом деле и «Мерседес» полковника, и целая куча мелких нарушений. Но гвоздем программы обвинения была свидетельница. Та самая, женщина неопределенного возраста и отталкивающей наружности, которая злоупотребляла косметикой и всюду таскала за собой яйцеголового сынишку.
Похоже, свидетельница сильно невзлюбила за что-то полковника Крячко. Стоило ей слегка намекнуть, и она тут же обвиняла его во всех смертных грехах. В этом была и своя оборотная сторона. Увлекаться было опасно.
«Не перебрать бы, – думал следователь Никодилов. – А то вся работа насмарку пойдет. Засмеют».
В общем, материалец постепенно набирался. Конечно, ничего особенного, тем более криминального. Но Никодилов помнил пословицу: «Курочка по зернышку клюет, а вылетит – не поймаешь».
Закончив очередной допрос свидетельницы, Никодилов подумал: «Не убрать ли бумаги в сейф? Нет, – решил он, – не стоит». Капец велел ему не выпускать документы из рук. Поэтому следователь аккуратно сложил их в папку, убрал в кейс и набрал на замке шифр. Так было гораздо надежнее.