С дороги лежащую Марго не было видно. Ян разволновался и побежал к стожку напрямик по стерне.
Его опасения оказались напрасными: девушка была на месте и спала крепким сном, хотя солнце двинулось к полудню и светило ей прямо в лицо. Он перенес свою подопечную в тенек и разбудил.
Она открыла глаза, улыбнулась Яну и вдруг легко села на своей соломенной лежанке.
— Я, наверное, выгляжу ужасно? — доверчиво спросила она, поправляя волосы.
— Для раненой накануне — вполне прилично, — скупо похвалил Ян, хотя, на его взгляд, выглядела Марго просто великолепно. С лица ушла мертвенная бледность, оно порозовело и даже слегка загорело на весеннем солнце. Глаза, все ещё сонные, казались нежными и темными. Русая вьющаяся прядь свесилась на левый глаз и придавала лицу девушки милое озорное выражение.
— А у меня ничего не болит, — удивилась она, прислушиваясь к себе. И, знаешь, я бы с удовольствием чего-нибудь поела.
— Как раз этого я и боялся, — пошутил Ян. — Проснется, думаю, голодная, съест все наши запасы!
Он стал выкладывать продукты на старенький, но чистый рушничок, положенный в сумку заботливей Дарьей.
— Какое объедение! — хлопнула в ладоши Марго. — Даже молоко и мед. Ты — просто волшебник.
— Я бы так не сказал, — пожал плечами Ян. — Если бы мы продавали твою лошадь на ярмарке, за неё дали бы намного больше.
— Что? — чуть не подавилась Марго. — Ты продал Леди?
— Так значит, её звали Леди? Жаль, не знал, пришлось на ходу придумывать другую кличку. И потом, не продал, а выменял на продукты и одежду.
— Выменял… Племенную кобылу! Знаешь, сколько рублей золотом предлагали за неё англичане?!
— Что поделаешь, англичан поблизости не оказалось. Пришлось искать других покупателей.
— Тогда я не буду это есть, — Марго отодвинула от себя продукты. — Кто дал тебе право вмешиваться в мою жизнь, продавать мою лошадь, вытаскивать эту дурацкую пулю? Мое плечо, пусть бы там и торчала!
Яна нисколько не смутила девичья истерика. Он считал, что поступил правильно, и никаких угрызений совести не испытывал.
— Хорошо, раз ты так просишь, обменяем продукты на оружие и я встрельну пулю на место.
— О, я не сразу заметила, — Марго сморщила нос и оглядела его с ног до головы. — Ты заодно и переоделся. Надоело быть военным?
— Считаешь, форма мне больше к лицу? Тебе нравится любая форма или только красноармейская?
— Мне нравятся мужчины, дорожащие воинской честью; дезертиров я презираю.
— А вот один мой знакомый граф говорил, что лучше живая собака, чем мертвый лев.
— Твой граф тоже был трусом, как и ты!
— Мало того, что ты — капризная, ты ещё и неблагодарная особа! Видно, родители не занимались твоим воспитанием. Теперь это немного поздно, но попробую: для начала я тебя побью.