— Не понимаешь? Представь: идет слепец. Идет, куда ему надо, но медленно, ощупывая на дороге каждый вершок, стучит палкой, прислушивается и тратит три часа на путь, который зрячий пройдет за полчаса. Так вот я просто вижу то, чего не видят другие…
Он оборвал себя на полуслове, не зная, как понятнее объяснить Марго свои недавно открывшиеся способности. Не станешь же рассказывать, что прабабушкин талант дал себя знать только после того, когда его как следует тряхнуло на немецкой мине.
— Я не все поняла, — призналась Марго, — может, потому, что поздно стала учиться русскому языку. Мы с мамой приехали в Россию, когда мне было девять лет.
— Значит, ты — не русская.
— Француженка. Правда, мать настояла, чтобы отец — отчим, конечно меня удочерил. Он дал мне свою фамилию — Верещагина. А была — Дюбуа… Чего ты улыбаешься, я что-нибудь не то говорю?
— Я забыл тебе сказать: фамилия у тебя теперь не Верещагина и даже не Дюбуа.
— А какая?
— Поплавская. Марина Прокопьевна Поплавская — моя жена.
— Мы с тобой как бы поженились?
Ян слегка растерялся: он и не подумал смотреть на свое предприятие под таким углом. Разве могут к чему-нибудь обязывать фальшивые документы? Главное — пройти через кипящий котел войны, а там их можно просто разорвать и выбросить. Так он вкратце и попытался объяснить Марго. Та разочарованно вздохнула. Что за мысли приходят ей в голову после одного дня знакомства? Наверное, Ян никогда не поймет этих женщин, которые ставят его в тупик с той минуты, как он себя помнит.
— Что-то подсказывает мне, — между тем говорила ему Марго, — что ты необыкновенный человек, и я действительно должна тебя слушать. И потом, я знаю, у меня есть ангел-хранитель, который подбросил меня тебе в нужный момент. Ты и спас мне жизнь… Прости, что я на тебя из-за Леди напустилась. Отец ею очень дорожил. Он — известный конезаводчик, все о лошадях горевал. Мол, из-за революции его многолетний труд прахом пойдет… А мамы моей уже год как нет. На улице перестрелка была, а она случайно мимо проходила. Так что если и отчима убили, я теперь — самая круглая сирота. В России у меня никого нет.
Она отвернулась, голос её пресекся.
— А я… я у тебя есть! — горячо откликнулся Ян, сразу забыв о своих прежних размышлениях.
— Нестор Иванович Махно, — представился Ольге батька, откровенно любуясь её бледным хорошеньким личиком.
Девушка внутренне содрогнулась: значит, не дурной сон привиделся ей на днях. Сон этот — или видение? — припомнился ей вдруг во всех подробностях. Даже страшная, с выпученными глазами, голова, скатившаяся на землю под ударом батькиной сабли. Даже открытый в крике рот с кривыми желтыми зубами. Она оглянулась на напрягшегося Вадима и глазами приказала ему: не смей! Поневоле пошла рядом с батькой, галантно поддерживавшим её под локоть.