— Быстрее! — он схватил за руку Матильду и потащил за собой. — Объясняться некогда: придется поверить на слово: я — ваш друг.
Они побежали по коридору к зеленой комнате. Приехавшие всадники уже вбежали в замок, и их шаги раздавались на парадной лестнице. Ян нашел нужную книгу, просто сбросил её на пол и крутнул колесо. Как медленно движется стена! Он подтолкнул к проему Матильду и уже шагнул сам, как услышал позади себя голос:
— Повернись, пся крев, я не привык стрелять в спину!
Ян обернулся. Пожилой приезжий держал на изготовку револьвер. Они встретились глазами.
— Георгий! — изумленно вскричал незнакомец, опуская оружие. Этих нескольких секунд хватило Яну, чтобы проскользнуть в ставший совсем узким стенной проем. Уже спускаясь по ступенькам за Матильдой, он сообразил: так звали его отца.
— Что же нам с ним делать? — проговорил Аренский, склоняясь над поручиком, которому Ольга растирала посиневшие от веревок руки.
— Думаю, пока лучше отвести его в сарай, — предложила Ольга, — а потом попросить у Петра бутылочку самогона, за неимением спирта, чтобы протереть поручику лицо.
— У сарае — холодно. Може… — начал было Петр.
— Нет, не может, — твердо сказал Аренский. — Мы не должны подвергать опасности твою семью. Да и не только семью. Все село. Бандиты вернутся с подмогой, и тогда вас ничего не спасет.
Петр печально покачал головой:
— А як же вы?
— Мы… У нас тачанка. Нам бы только корма для коней. Поможете?
— Подсобим! — повеселел Нечипоренко, словно свалил с плеч тяжелую ношу.
Они осторожно погрузили поручика в тачанку: тот все ещё был без сознания.
— Езжайте без меня, — махнул им Василий, — я пешком приду.
Циркачи, и с ними Катерина, уехали. Аренский обратился к Петру.
— Что с убитыми будем делать?
— Э-э… — Петр поскреб затылок и махнул рукой. — Не май трывоги, поховаем сами.
— Часть оружия мы заберем, — решил хозяйственный Василий, — теперь, когда у нас есть транспорт… Пара полушубков не помешает — поручик раздет; да и вдруг где в лесу или в поле заночуем.
— Звисно, у дорози усе потрибно.
Между тем тачанка остановилась на минутку у дома Катерины, откуда она вынесла кусок белого материала, и наконец въехала в знакомый двор. Осторожно сняли раненого и внесли в сарай. Катерина споро насыпала соломы, подстелила коврик из циркового реквизита. Прибежала Любава Нечипоренко, принесла из материнских запасов четвертушку самогона и протянула Катерине.
— Мамка каже, удосталь чи ни?
— Доволи, кажи мамке спасыби. Любава скосила глаз на поручика.
— Иды, — поторопила её Катерина, — це не гарна картина.