Девочка разочарованно вздохнула и пошла со двора.
Катерина развернула белый лоскут, оказавшийся простыней, и стала рвать его на полосы.
— Чому ты думаешь, шо у його зломаны ребра? — спросила она Ольгу, продолжая начатый по дороге разговор. Они незаметно для себя перешли на "ты", породненные первым боевым крещением.
— Он стонет и вздрагивает, когда мы к ним прикасаемся.
Ольга намочила небольшой кусок материи в самогоне и стала осторожно протирать поручику лицо. Он очнулся, застонал и спросил по-французски:
— У э муа? [16]
— Ше мез ами [17], — ответила Ольга.
— Пуркуа иль мэ трэ дифисиль де суфле? [18]
— Иль мэ самбль ке ветр кот э кассе. [19]
Поручик стиснул зубы, стараясь не стонать.
— На якой мове вин размовляе? — шепотом спросила Катерина.
— На французском, — ответила Ольга.
"И правда, — тут же подумала она, — почему он разговаривает по-французски? Вроде похож на русского. И мундир наш".
Спросила на всякий случай:
— Как ваше имя? Вы по-русски понимаете?
— Конечно, — попытался улыбнуться он. — Я и есть русский. Наверно, глупо, но я никак не мог понять, куда попал, и не придумал ничего лучшего… А звать меня — Вадим Зацепин. Извините, что лежу в присутствии женщин… Скажите, а почему мне так знакомо ваше лицо?
— Потому, что мы вчера с вами видались. Помните, на опушке леса: у нас была репетиция.
— А-а, вы та амазонка из цирка.
— Помолчите, мы должны вас осмотреть.
— Не надо этого делать, — забеспокоился он, — в ближайшее время я не собираюсь ходить по проволоке. Немного полежу, приду в себя, и все пройдет!
— Как ты думаешь, Катюш, — Ольга подмигнула Катерине, — он стесняется или боится?
— Е мала боязнь.
Поручик обиженно моргнул. Молодые женщины осторожно расстегнули его китель и тихо ахнули: вся грудь была в синяках и кровоподтеках. Бандиты, видимо, били его ногами. Катерина покачала головой и буркнула:
— Звиры!
Ольга осторожно тронула пальцами грудь Зацепина. Он дернулся и хрипло выдохнул:
— Дем ит! [20]
— Сломаны два ребра. Придется, поручик, немного потерпеть. Наложим вам тугую повязку.
Вдвоем с Катериной они стали бинтовать грудь.
— А це була яка мова? — спросила как бы между прочим Катерина.
— Английская, — сказала Ольга, пряча улыбку. — А как ты догадалась, что это — другой язык?
— Вин ось так скручував рот, як у французской мови не робил.
Поручик хмыкнул.
— Ты наблюдательна, — совсем по-учительски похвалила её Ольга и про себя подивилась любознательности этой не очень образованной селянки.
— Мрия в мене е, — вдруг призналась та, — усяку мову разуметь, шоб из усим свитом балакаты…
И засмущалась от своего признания. С помощью Герасима они уложили поручика на тачанку среди узлов. Пара молодых крепких лошадок нетерпеливо переступала ногами, пока циркачи грузили свой скарб.