Мартин резко поднял голову.
— Тот факт, что я чужеземец, делает меня здесь изгоем. Да и другие стороны моей жизни тому способствуют. И все же вы искали меня, чтобы предупредить. Зачем вам это?
Оуэн улыбнулся.
— Признаюсь, что я таким образом надеялся узнать больше о ваших связях с Ридли и Краунсом. Любые сведения, которые помогли бы мне понять, почему они были убиты, да еще таким образом. Мне показалось, это будет справедливая сделка.
Мартин пожал плечами.
— Спасибо за откровенность. — Он потянулся и зевнул. — Сказывается усталость.
— Мы все устали, — заметил Оуэн. — Вы ездили в Риддлторп после смерти Краунса?
— Ездил. Потихоньку. В Беверли есть одна гостиница, где я остановился и послал записку Гилберту. Он не хотел, чтобы его семья что-то знала обо мне. Для их безопасности. Учитывая все случившееся, я теперь понимаю, как мудро он поступил.
— А вы не заметили, как отощал Ридли?
Мартин удивился.
— Ридли? Отощал? Да он обожал поесть.
— Только не в последнее время, по мнению самого архиепископа Торсби.
Мартин задумчиво уставился в чашку.
— Помню, что выглядел он усталым и обеспокоенным, но это все. В тот вечер он ел за двоих. А что такое? Разве он был болен?
— Его медленно травили ядом, — ответил Оуэн.
Люси принялась внимательно разглядывать пол, не желая при Мартине открывать секрет, который узнала в монастыре Святого Клемента.
— Проклятье! — Мартин был явно потрясен. — Как такое могло произойти? Гилберт жил в Риддлторпе. Наверняка питался почти все время дома.
— Виновато одно лекарство, которое он принимал, — сказал Оуэн.
— Ужасно. — Мартин перекрестился. — Нет. Ничего подобного я тогда не заметил.
— Сколько времени прошло после смерти Краунса, когда вы поехали к Ридли?
— Около недели. Я не стал долго ждать. Так кто же травил Гилберта?
Люси задержала дыхание.
— Мы не знаем, — сказал Оуэн. — А вы?
— Я ни разу не видел никого из его домочадцев, как уже говорил, поэтому не представляю, какие у него могли быть враги среди родственников.
Оуэн кивнул.
— Итак, вы предупредили Ридли, вернулись в Йорк и остались в городе. Не очень разумно.
— Когда я уехал из Риддлторпа, то узнал, что Джаспер де Мелтон остался без крова, бродит по улицам. В ночь перед праздником Тела Христова мы с Уиллом пообедали вместе, а затем прошлись до места, где собирались актерские фургоны. Он тогда с гордостью указал мне на Джаспера и сказал, что надеется стать для него отцом. Мальчику как раз показывали, как пользоваться масленкой, поэтому меня не представили, но я сразу увидел, что это живой, смышленый ребенок. Я порадовался за Уилла. Он был чувствительный человек. Без жены ему жилось несладко, а я знал, хотя пока не сказал ему, что Гилберт вернулся домой навсегда. Значит, он теперь лишится Сесилии Ридли.