Старик пригласил нас к столу, поставил кувшин молодого виноградного вина, вытащил из печи большую миску с дымящимся супом.
— Чорба. Щи. — И тоже присел к столу.
Хозяин дома жил до революции в России — работал на шахтах. Поэтому и понимает русский язык. Потом вернулся на родину, завел семью. Обе его дочери уже замужем. Старуха умерла, а сына взяли в армию, с сорок третьего пропал без вести…
— Скорей бы кончилась эта проклятая заваруха, можэ сын в плену, можэ еще дождусь его, — затосковал старик.
— Если сын в плену, то непременно вернется. Как только кончится война, так и вернется, — успокаивал я.
— Скорей бы, скорей бы, — повторял он, подавая на стол традиционную румынскую мамалыгу.
Старик охотно согласился провести нас ночью по горным тропам. Минут через пятнадцать мы уже пробирались в кромешной тьме. Наш проводник уверенно шагал впереди.
— Дождя не будет? — спросил я.
— Дождя? — Он шумно потянул носом воздух, потом запрокинул голову к небу, уверенно сказал: — Дождя не будет.
Часа через полтора мы были на месте. Оказалось, радиостанция во время пути получила повреждение — съехала в кювет машина. Сергей Петрович, не теряя ни минуты, занялся ремонтом. К утру была установлена связь со штабами армии и корпуса.
* * *
Темпы нашего наступления все нарастали. Только с 3 по 14 сентября войска армии продвинулись на 350 километров. Преодолев труднейший переход через Трансильванские Альпы, освободили румынские города Питешти, Брашов, Сибиу, Себень, Альба-Юлия и другие. В некоторые дни войска продвигались за сутки на 40–50 километров. Связисты еле поспевали за ними. Никогда еще телеграфно-строительным подразделениям не приходилось в таком темпе восстанавливать постоянные линии. Подъехав к месту работы одной из рот, я спросил майора Ковалева:
— Какова степень разрушения линии? Выслали вперед разведку?
— Нет, товарищ полковник, не выслали.
— Плохо. Садитесь ко мне в машину, разведаем сами что к чему.
Дорога хорошая, разрушения линии небольшие, мы быстро проехали вперед километров на тридцать. Заметили вдали обоз. Нагнали — оказалось, не обоз, а стрелковые подразделения. На повозках сидели автоматчики, на тачанках были установлены пулеметы.
— Что за подразделения, товарищ старший лейтенант? — спросил я подъехавшего к нам офицера.
— Передовой отряд стрелковой дивизии, товарищ полковник. Никак не можем догнать противника.
— Вот и получается, товарищ старший лейтенант, что вы отстаете от гитлеровцев, а связисты от вас. Если не догоните врага, то связисты перегонят вас! — в шутку сказал я молодому офицеру. — Кстати, как у вас со связью?