День Литературы, 2005 № 05 (105) (Ахматова, Андреев) - страница 4


На чьей стороне правда? Дворян ли Ртищевых, за которыми и культура, и знание. Которые "крестьян пороли нещадно за то, что упрямо не желали бортники и свинопасы садоводством заниматься…" Зато какие яблоки в этих болотных местах появились…


Или правда на стороне железных большевиков ленинского призыва, не щадивших крови ни в гражданскую, ни позже? Попавших под топор репрессий, но по-прежнему желавших переделать свой народ.


Или же правда у таких, как командир Кондрашов, выходцев из простонародья, обретающих опыт войны на собственной шкуре, а с ним и знание железных законов войны? Говорит Корнеев-Ртищев партизанскому командиру: "Куда ж вы денетесь… Конечно, победите, только дорого вам эта победа обойдется, пока воевать научитесь…"


Или правда на стороне тех крестьян, которые никакой войны с немцами не хотят? Которые в своей бытовой обыденности мечтают лишь о том, как выжить? Под немцами ли, или ещё под кем — без разницы… Было же и немало таких. Вот и в повести Леонида Бородина иные крестьяне готовы менять на стене портреты Гитлера на Сталина, а потом наоборот. Лишь бы им жить да крестьянствовать воля была. Сидели посреди болот, откупались медом и яблоками и от помещиков, и от большевиков, и от немцев. Недаром водовоз Карюхин, собравшийся в партизаны, но знающий прекрасно настроения своих односельчан, сказал "нарочно громко": "Так вот, если немцы придут, это кулачье недобитое, — пальцем на мужиков, — они тебя вмиг сдадут". Даже политрук отряда Зотов задумался, нетипичная ли это деревня? "А сколько их, нетипичных, по всему Союзу… То-то немцы проперли до Москвы, будто по воздуху". А кто-то простодушно надеялся на культурность немцев, на дарованную свободу… Так бы и перли немцы до самого Тихого океана, если бы Сталин надеялся лишь на народное сопротивление и не противопоставил этим обычным, желающим выжить любой ценой жителям "нетипичных деревень" государственную волю и решимость. А не так ли было и во Франции. Где сдавали без боя города и столицы немцам, лишь бы не было лишних жертв и лишних разрушений в прекрасном Париже. И где бы были эти французы до сих пор, если бы не жестокая государственная воля Сталина и, кстати, такая же воля не уступающего ему в жесткости и непреклонности Черчилля? Но тех хоть не истребляли, как русских "унтерменшей". И потому французский путь в любом варианте нам не подходил. Это был путь на позорное истребление. И потому победа нужна была любой ценой.


Даже природа Заболочья не желала войны. "Дым стлался низовьем и уползал в болота. Ещё кое-где подёрнутые ледком, и ни один звук войны не долетал до этих мест, войной будто бы обойденных… Войны не желали обычные души…" И в партизаны идти не желали. Если бы не окруженцы (иной раз поневоле создававшие партизанские отряды, ибо ни крестьянам они не нужны, ни к немцам в плен неохота), крестьяне бы так всю войну и отсиделись в своих лесах и болотах, по привычке откупаясь от новых хозяев.