— Верно! — поддержал Чепков.
— Есть еще желающие? — спросил декан.
— Есть пожелание, — отозвался Стенин, — чтобы все здесь сказанное было поточнее занесено в протокол.
— Что вы хотите этим сказать? — повернулся к нему Бенецианов.
— Я полагаю, секретарь Совета понял меня, — ответил Стенин.
— Поддерживаю пожелание Алексея Константиновича, — сказал Греков, — и прошу внести в протокол, что я лично и, насколько мне известно, большинство других членов Совета не разделяем пренебрежительного отношения к геологам-производственникам.
На лице Бенецианова выступили красные пятна.
— Есть ли еще выступления по представленной работе? Нет? — спросил, он. — Тогда какие соображения будут по составу счетной комиссии?..
***
Один черный шар. Один голос против…
Итак, тайным голосованием Ученый совет факультета присвоил Петру Ильичу ученую степень кандидата геолого-минералогических наук.
Но кто же тот один, голосовавший против? Греков, Ростов, Стенин? Или Юрий Дмитриевич?.. Не может быть! Но тогда кто же? В толпе старшекурсников Саша увидел Володю Свиридова.
— Володя, слушай, кто голосовал против Ларина, как думаешь?
— Чепков, конечно.
— Он же вроде бы, наоборот, в защиту Петра Ильича…
Свиридов засмеялся:
— В защиту?.. Не знаешь ты Чепкова. Верно, ребята?
— Ничего, к четвертому курсу поумнеет.
— Постойте, — сказал Саша. — А откуда же вы знаете? Ведь тайное голосование…
— Да вот Трофимов своими глазами видел. Расскажи-ка, Гена.
— Понимаете, я у окна стоял, как раз у кафедры. А Чепков рядом пристроился, — начал Трофимов, известный балагур и весельчак, который, как знал Саша, был из одной группы с Володей и даже как будто дружил с ним. — Так вот, развернул он листок, где написано «согласен» и «не согласен» и — хвать! — первое слово зачеркнул. А потом, видели бы вы, подходит к Ларину и с такой, знаете, улыбочкой говорит: «Поздравляю, уважаемый Петр Ильич, с успешной защитой».
— Вот так-то, Степанов, — хлопнул его по плечу Володя. — Живи и копи ума-разума… А знаешь, не зря ты тогда вступился за Краева. Он в штабе ДНД так развернулся, дай боже! У него против этой шпаны, видно, давно зуб!
— Еще бы, досталось парню.
— А что с этим вашим, как его…
— С Жориком, что ли?
— Да.
— Отправили, говорят, со всей компанией подальше.
— И о чем думают такие? — сказал кто-то из ребят.
— О чем думают? — вступил в разговор не знакомый Саше блондин с усиками. — Будешь и ты думать, когда живем, как манную кашу жуем. Нет же ничего героического в наше время. Вот и мечутся те, кто не хочет ограничить себя жратвой да работой. Будьте покойны, заурядная личность во все времена оставалась паинькой!