— Что же, по-твоему, — перебил его Саша, — этот Жорик и вся его компания героическое искали в своей «норе»? Или это незаурядные личности, так что ли?
— Как ты не поймешь, — усмехнулся Володя, — это он сам, Всеволод Луговой — незаурядная личность.
— Не умно, Свиридов, — ответил Луговой с достоинством.
— Не умно? Тогда послушай, что я расскажу.
— Будешь лозунгами угощать?
— Нет, угощу одной историей, что была у нас этим летом на практике.
Был у нас в партии шлиховый отряд. И случилось так: остались они без продовольствия — вертолет забарахлил. А шлихи мыли километрах в сорока от базы, вниз по речке Черной. В отряде парнишка-техник и две девчонки-практикантки. А места там, замечу, такие, что пешком к ним не то что с грузом, и налегке не проберешься. Да тут еще дождь зарядил. Единственная возможность — по речке, на плотах. А речка эта — будто сам черт ее исковырял. Камень на камне, порог на пороге! Собрал нас начальник и говорит: «Приказывать я такое не могу, а, сами понимаете, люди с голоду умирают». Вот и поплыли втроем. На трех плотах: специально разделились. На всякий случай. Прогулочка получилась что надо! Один плот — в щепки. Другой на камень наскочил — еле стащили. А все-таки добрались до своих. Так что это, по-твоему, «кашу жевать?»
— Бывают исключительные случаи, — усмехнулся Луговой.
— Исключительные? А прошлогодняя история с Коноплевым на перевале? Обвал в Рудничном?..
— Кому ты, Володька, рассказываешь? — заметил один из ребят. — Брось! Он же все лето в фондах проторчал. Вся его практика в Уфе прошла.
— Ну, там, конечно, трудно было найти что-нибудь героическое.
— Не скажи, Володя, — возразил Генка. — Уфа — город большой. И столовка на другой стороне улицы. А если под трамвай попадешь по дороге?
— Трамвай что! — подхватил другой паренек.— В фондах, я слышал, и туалет на втором этаже. А шутка ли, туда и обратно по лестнице. Можно нос разбить.
— Ребята засмеялись.
Луговой, ничего не сказав, пошел прочь. Генка вздохнул ему вдогонку:
— Последний обломок рухнувшей цивилизации!
***
Придя в общежитие, Саша хотел засесть за книги, но, заглянув в свою комнату, так и застыл в дверях: комната была полна дыма, а за столом, где стояла недопитая бутылка водки и лежала груда окурков, сидел Иван, уронив голову на руки.
— Ты с чего это? — удивился Саша.
— К черту все! Напьюсь как сапожник!
— Да ты в уме?
— Или брошу все, и — поминай, как звали! — продолжал Иван. — Уеду! Хоть в тар-тарары. Только подальше отсюда.
— Постой-постой! Что у тебя случилось?
— Что случилось? День рождения у меня сегодня…