— Какой смысл? — сказал я ему. Чуть уклонился от его взгляда, смотрел, как нос режет мглу. — Мы бы все равно не нашли его в этом туманище, даже если б ты подбил, так ведь?
Он все еще сидел, распахнув свой капкан, и был похож на все роли Харпо Маркса [80] сразу.
— Во имя Христа, Иисуса Г.! — взмолился я. — Да если б я знал, что ты только грохнуть гуся желать изволишь — не стал бы удерживать! Но мне показалось, ты чего-то о «котелке» говорил? Если ты просто ищешь, кого замочить, так почему б тебе не отправиться на мол с винтарем в эти выходные и не пострелять тюленей в бухте? Заметано? Или, скажем, швырнуть динамит в ручей, заради форельки?
Это его зацепило. Лес Гиббонс рыбачил с динамитом в старицах повыше нашего дома. И как-то мы с Джо поныряли в озерке после взрыва — так там все дно мертвой форелью было устлано, сотни. И только одна из пятидесяти всплывала. Поэтому когда я помянул динамитную рыбалку, его это по-настоящему проняло. Он закрыл рот и напустил на себя сонный вид.
— Я не подумал, Хэнкус, — сказал он. — И я совсем забыл, в какое расстройство тебя приводит мысль об убитых и пропащих зверюшках. — Я ничего не ответил, и он добавил: — И тем более забыл о твоих трепетных чувствах к нации канадских гусей. Извини, что сразу не послушался. Я просто весь загорелся, когда его увидел. Грешен я. Теперь каюсь.
На том и замяли: пусть думает, что понял мои мотивы, в которых я и сам едва мог разобраться. Как было ему объяснить, что мое отношение к гусиной нации в целом медленно, но уверенно переворачивалось — когда эти паршивцы эскадрилья за эскадрильей бомбили мой сон, — и что только этого отдельно взятого пропащего гуся я не хотел бы видеть мертвым, потому что он будто кричал: «Где люди? Где люди?»… Как объяснить все это бедняге Джоби с его ветром в башке?
Нашествие азиатского гриппа послужило лишь еще большему единению горожан в их походе: «Еще один крест нести, но если все сплотимся в борьбе, нам любой крест по силам будет». Чихая и кашляя, они продолжали сплачиваться. Глаза горели из черных кругов беды, а спины согбенны целыми тоннами крестов — но они не отступались от парадных крылечек жилищ Стэмперов в городе, наказывая женам известить своих мужей: пусть Хэнк Стэмпер знает, что думают о нем люди, о его противостоянии друзьям и соседям, всему родному для него городу! «Человек — не остров, дорогуша», — напоминали они женам. А те говорили мужьям: «Никакая женщина не вынесет такого обращения, и плевать мне на твою рождественскую премию!» А мужья звонили в дом вверх по реке и сообщали, что азиатский грипп подкосил их трудовые силы.